Эхерн Джерри - Битва За Опиум (Они Называют Меня Наемником - 4)
Джерри Эхерн
"Они называют меня наемником"
Битва за опиум
Посвящается Лью Вильсону - человеку, в действительности сражавшемуся
против чумы, которую зовут наркотиками, - и ему подобным воинам, чей труд
скупо оплачивается в плохо укомплектованных, безвестных агентствах,
противостоящих богатейшим преступным синдикатам.
Любое сходство героев и персонажей этой книги с действительно
существующими или когда-либо существовавшими частными лицами, политическими
деятелями, коммерческими или правительственными учреждениями - чистая и
непредвиденная случайность.
Глава первая
Фрост поднес желто-голубой огонек своей видавшей виды зажигалки "Зиппо" к
сунутой в зубы сигарете и устремил глаза вниз.
Он пристально изучал новенькие, за шестьдесят пять долларов купленные
туфли.
Чистый грабеж, подумал Фрост. Герберовский нож обошелся куда как дешевле,
а пользоваться им доведется неизмеримо чаще, нежели этими шедеврами сапожного
ремесла.
Армейские ботинки, служившие капитану в "полевых" условиях, имели размер
десять с половиной, но штатская обувь отчего-то числилась под двенадцатым, да
еще и четвертой полноты. Входишь в магазин, угрюмо подумал Фрост, спрашиваешь:
"А двенадцатого в четвертой не сыщется?" - и продавщицы хохочут. Верней,
хихикают потихоньку; но мысленно помирают со смеху, это уж как пить дать. За
долгие годы, впрочем, следовало бы отвыкнуть от смущения. Одарила природа
громадными ступнями, наградила несуразными ножищами - ну и что? Бывают и
побольше. Правда, не очень часто...
Фрост пожал плечами и оглядел улицу. На тротуарах по-прежнему лежала
влага, и Хэнк недовольно хмыкнул. Не успеешь добраться до следующего
перекрестка, а весь великолепный шестидесятипятидолларовый лак пропитается
водой, точно губка. И пятна останутся несмываемые... Проверено...
Поправив черную повязку на левом глазу, Фрост вздохнул и двинулся вперед.
Было еще довольно рано, однако по Бурбон-стрит уже сновали стайки туристов.
Невзирая на прохладу и морось, двери клубов и кафе растворились нараспашку, и
улыбчивые, развязные зазывалы напропалую приглашали прохожих заглянуть и
задержаться.
Один из них обратился к Фросту, но встретил равнодушный, ледяной взгляд.
Осекся. Прервал бойкую, фразу где-то на середине.
"Туфель моих новых перепугался, что ли?" - подумал Фрост.
Он выбрался из квартала и вновь непроизвольно поглядел на блистательное
лакированное приобретение. Слава Тебе, Господи, лак не желал заводить с водою
излишне близкого знакомства и стойко отражал все ее ухаживания. Темных пятен
пока не замечалось.
Фрост повернул на Орлеанскую улицу, ведшую прямиком к переулку Пиратов,
где у фонтана за церковью, прямо посреди Джексоновской площади, была назначена
встреча. Капитан шагал быстро, спасаясь от холода и промозглой сырости,
разгоняя кровь по венам и артериям, согревая озябшее тело.
Деловая встреча. Не хуже любой иной. Одобрена Государственным
Департаментом, подкреплена всеми возможными и вообразимыми документами - все
предвидено, все обустроено. Какого же лешего, подумалось Фросту, назначать
свидание под открытым небом в холодное, пасмурное утро? Даже на автомобиле не
приедешь - запарковаться наверняка и безусловно будет негде...
Молодой уличный музыкант, кларнетист с длинной, вьющейся светлой шевелюрой
и висячими усами, стоял на углу. Рядом расположились девушка, бившая в бубен,
и подросток, вооруженный тромбоном. Проходя мимо, Фрост приметил красовавшуюся
на асфальте перевернутую шляпу. Кларнет завел старую добрую мело
