Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Эллисон Харлан - Попробуй Тупым Ножом


ХАРЛАН ЭЛЛИСОН
ПОПРОБУЙ ТУПЫМ НОЖОМ
Той ночью в "Погребке" гремела pachanga. Три забойные группы разом
заводили народ. В каждой - по жирной телке, что трясли потным мясом и
визжали vaya-vaya. Звук казался чем-то зримым - бешеная атака серебристых
тканей и ревущего гудка. Звук был плотным, будто дымовая завеса, и
ароматным, как шмон тысячи косяков, забитых отборной травкой - никаких
стеблей и семян. Тут и там в темноте мелькали ртутные вспышки открытых
ртов, что щеголяли жуткой бранью и золотыми коронками. Шатаясь, Эдди Бурма
вошел и привалился к стене. В горле неотвязная, как вата, стояла блевотина.
А на правом боку медленно кровоточила глубокая резаная рана очаг
жуткой боли. Кровь уже начала запекаться, рубашка прилипла к коже, и Бурма
почуял - больше не кровит. Но все равно дела совсем плохи - вот истинная
правда. Порезали его нешуточно.
И где-то там, в ночи, они приближались к нему. Шли за ним. Надо было
обязательно добраться... но до кого? До кого угодно.
До того, кто смог бы ему помочь, - ибо только теперь, после пятнадцати
лет сплошного мрака, Эдди Бурма наконец понял, через что ему пришлось
пройти... что с ним постоянно проделывали... что с ним сделали... и что с
ним в конце концов неизбежно сделают...
Проковыляв по короткому ряду ступенек в сам "Погребок", он тотчас
растворился в дыму и мечущихся тенях. Языческий дым, пуэрториканский запах,
буйные тени другой страны. Он впитывал все, пусть силы его и оставляли он
все это в себя впитывал.
Тут-то и крылась беда Эдди Бурмы. Он был эмпатом. Он сопереживал.
Глубоко внутри себя - на том уровне, о существовании которого большинство
людей даже не подозревает, - он сопереживал миру. Вовлеченность - вот что
им двигало. Даже здесь, на этой заштатной танцульке, где глубину подлинного
наслаждения подменяли дешевый шик и безвкусица пригородных дискотек, здесь,
где никто его не знал, а значит, не мог принести вреда, Эдди Бурма почуял,
как пульс целого мира забился в нем. И кровь снова потекла.
Тогда он стал протискиваться обратно сквозь толпу, высматривая
телефонную будку, высматривая туалет, высматривая хоть какую-нибудь пустую
кабинку. Высматривая хоть кого-нибудь незнакомого или незнакомых, кто спас
бы его от мрачных сумерек души, что неотступно и неумолимо за ним
скользили.
И наткнулся на официанта. Усы под Панчо Вилью, грязно-белый передник,
кружки разливного пива на подносе...
- Простите... где тут gabinetto? - вопросительно протянул Эдди Бурма.
Даже слова скользили в крови.
Официант-пуэрториканец недоуменно на него воззрился.
- Perdon?
- Туалет... pissoire... уборная... сортир... очко... Я до смерти
истекаю кровью... где тут гальюн?
- А-а! - дошло наконец до официанта. - Excusado... atavio! - Он ткнул
пальцем. Эдди Бурма хлопнул парня по плечу и поплелся дальше, по пути чуть
не ввалившись в кабинку, где две женщины втихомолку тискались с мужчиной.
Найдя дверь в туалет, он пинком ее распахнул. Типичное отребье из
фильма про Кубинского Супермена стояло перед мутным зеркалом и старательно
укладывало длинные сальные волосы в замысловатую прическу. Отребье лишь
мельком взглянуло на Эдди Бурму и вновь обратилось к топографии своего
черепа. Бурма с трудом пробрался по тесной комнатке и скользнул в первую же
кабинку.
Оказавшись внутри, он сразу же запер дверцу на шпингалет и тяжело осел
на унитаз без крышки. Потом вытащил рубашку из брюк и кое-как ее
расстегнул. На правом боку она крепко прилипла к коже. Тогда Бурма
осторожно потянул - и р





Содержание раздела