Шоу Ирвин - Любовь На Темной Улице (Сборник Рассказов)
Ирвин Шоу
Любовь на темной улице
сборник рассказов
ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЖЕНИЛСЯ НА ФРАНЦУЖЕНКЕ
Эта привычка крепко-накрепко укоренилась в нем. Теперь, по сути дела,
она превратилась в ночной ритуал. Как только он садился в поезд для
сезонников и льготников на Центральном вокзале, то первым делом раскрывал
французскую газету. Чтение ему давалось с трудом, так как он начал сам
изучать французский, когда вернулся с войны из Франции, а с тех пор прошел
только год. В конце концов ему удалось прочитать почти всю ее: на второй
полосе сводку о несчастных случаях и совершенных преступлениях, раздел
политики, театральную и даже спортивные странички. Но, прежде всего, его
интересовали информационные сообщения о покушениях, взрывах пластиковых
бомб, одиночных и массовых убийствах, которые совершала в Алжире и по всей
Франции ОАС1 -- секретная вооруженная организация, поднявшая мятеж против
правительства генерала де Голля.
Он искал одно имя. Вот уже больше года не мог его найти. И однажды
дождливым весенним вечером, когда битком набитый этими провинциалами,
жителями предместий, поезд медленно выползал из-под свода вокзала, он его,
наконец, увидел. В газете сообщалось, что накануне ночью в Париже произошло
одиннадцать взрывов. Были взорваны книжный магазин, аптека, квартиры двух
чиновников, дом журналиста. Репортер получил несколько ранений в голову, но
его жизнь, как обычно говорят, была вне опасности.
Бочерч бросил газету под лавку. Нет, такую домой он не принесет.
Он сидел, глядя в окно, покрытое каплями дождя, а поезд, выскочив из
тоннеля, мчался вдоль Парк-авеню. Все произошло не совсем так, как он
предсказывал, но его прогнозы оказались весьма и весьма точными. Он смотрел
в окно. И вот нынешний год пропал, многоквартирные жилые дома Нью-Йорка с их
мокрыми крышами исчезли тоже, и их заменили парижские улицы в разгар дня...
Бочерч вошел в табачную лавку и с помощью разыгранной небольшой
пантомимы и довольно понятных жестов получил то, что хотел,-- сигару. За
этот день это уже вторая. Дома он закуривал сигару только после обеда, но
сегодня он в отпуске, к тому же он с двумя старыми приятелями вкусно поел за
ланчем, а Париж вокруг него был таким оживленным, таким странным, таким
забавным, а вторая сигара вызывала у него еще более осязаемое ощущение
роскоши и благополучия. Он со знанием дела зажег сигару и пошел,
прогуливаясь по выставившей напоказ свое богатство улице, любуясь яркими
витринами, красивыми женщинами, последними лучами осеннего солнца,
освещающими высокую позеленевшую колонну, на верху которой гордо стоял
Наполеон. Он заглянул в знаменитый ювелирный магазин, решив, правда не
окончательно, проявить свою щедрую экстравагантность и купить сережки для
жены. Он туда вошел, но очень скоро вышел, печально покачивая головой. Такие
сережки ему не по карману. Чуть дальше он остановился у книжного магазина и
купил ей большой, прекрасно отпечатанный альбом цветных эстампов
Эколь-де-Пари1. Альбом стоил дорого, но если судить по сережкам, то игра
стоит свеч.
К тому же Жинетт никогда не сходила с ума по драгоценным украшениям.
Ему в этом отношении явно повезло. Это еще объяснялось и тем, что до
прошлого года, когда Бочерч стал партнером в той адвокатской конторе, в
которой проработал со дня получения диплома, они с Жинетт были стеснены в
средствах и не позволяли себе бездумно транжирить деньги. Дети, налоги,
строительство своего дома возле Стэмфорда -- все это требовало больших
денег, так что в результ
