Шекли Роберт - Тело
Роберт Шекли
Тело
Открыв глаза, профессор Мейер увидел беспокойно
склонившихся над ним трех молодых хирургов. Внезапно ему
пришло в голову, что они действительно должны быть очень
молоды, чтобы решиться, на что решились; молоды и Дерзки, не
обременены закостенелыми штампами и мыслями; с железной
выдержкой, железным самообладанием.
Его так поразило это откровение, что лишь через несколько
секунд он понял, что операция прошла успешно.
- Как вы себя чувствуете, сэр?
- Все хорошо?
- Вы в состоянии говорить, сэр? Если нет, качните
головой. Или мигните.
Они жадно смотрели.
Профессор Мейер сглотнул, привыкая к новому небу, языку и
горлу. Наконец он произнес очень сипло:
- Мне кажется... Мне кажется...
- Ура! - закричал Кассиди. - Фельдман, вставай!
Фельдман соскочил с кушетки и бросился за очками.
- Он уже пришел в себя? Разговаривает?
- Да, он разговаривает! Фредди, мы победили!
Фельдман нашел свои очки и кинулся к операционному столу.
- Можете сказать еще что-нибудь, сэр? Все, что угодно.
- Я...Я...
- О боже, - выдохнул Фельдман. - Кажется, я сойду с ума.
Трое разразились нервным смехом. Они окружили Фельдмана
и стали хлопать его по спине. Фельдман тоже засмеялся, но
затем зашелся кашлем.
- Где Кент? - крикнул Кассиди. - Он удерживал
осциллограф на одной линии в течении десяти часов.
- Отличная работа, черт побери! Где же он?
- Ушел за сэндвичами, - ответил Люпович. - Да вот он.
- Кент,все в порядке!
На пороге появился Кент с двумя бумажными пакетами и
половиной бутерброда во рту. Он судорожно сглотнул.
- Заговорил?! Что он сказал?
Раздался шум, и в дверь ввалилась толпа людей.
- Уберите их! - закричал Фельдман. - Где этот
полицейский? Сейчас никаких интервью!
Полицейский выбрался из толпы и загородил вход.
- Вы слышали, что говорят врачи, ребята?
- Нечестно, это же сенсация!
- Его первые слова?
- Что он сказал?
- Он действительно превратился в собаку?
- Какой породы?
- Он может вилять хвостом?
- Он сказал, что чувствует себя отлично, - объявил
полицейский, загораживая дверь.
- Идем, идем, ребята.
Под его растопыренными руками прошмыгнул фотограф. Он
взглянул на операционный стол и пробормотал:
- Боже мой!
Кент закрыл рукой объектив, и в этот миг сработала
вспышка.
- Какого черта?! - взревел репортер.
- Вы счастливейший обладатель снимка моей ладони, -
саркастически произнес Кент. - Увеличьте его и повесьте в
музее современных искусств. А теперь убирайтесь, пока я не
сломал вам шею.
- Идем, ребята, - строго повторил полицейский, выталкивая
газетчиков. На пороге он обернулся и посмотрел на
профессора Мейера.
- Просто не могу поверить! - прошептал он и закрыл за
собой дверь.
- Мы кое-что заслужили! - воскликнул Кассиди.
- Да, это надо отметить!
Профессор Мейер улыбнулся - внутренне, конечно, так как
лицевая экспрессия была ограничена. Подошел Фельдман.
- Как вы себя чувствуете, сэр?
- Превосходно, - осторожно произнес Мейер. - Немного не
по себе, пожалуй...
- Но вы не сожалеете? - перебил Фельдман.
- Еще не знаю, - сказал Мейер. - Я был против из
принципа. Незаменимых людей нет.
- Есть. Вы. - Фельдман говорил с горячей убежденностью.
- Я слушал ваши лекции. О, я не претендую на понимание и
десятой части, математическая символика для меня только
хобби. Но ваши знаменитые...
- Пожалуйста, - выдавил Мейер.
- Нет, позвольте мне сказать, сэр. Вы продолжаете труд,
над которым бился Эйнштейн. Никто больше не в состоянии
закончить его. Никто! Вам нужно было еще пару лет
