Чапек Карел - О Картинах
Карел Чапек
О картинах
Как раз в день торжественного открытия недели
изобразительных искусств в газетах появилось одно из тех
сообщений, с которыми мы встречаемся все чаще и чаще. Некий
коллекционер приобрел старинную картину, чья подлинность
была установлена опытными экспертами; тем не менее картина
оказалась поддельной, и коллекционер потерпел убыток в сумме
27 тысяч чешских крон.
По природе я не злораден. Но, читая сообщения об
обманутых собирателях полотен знаменитых старых мастеров, я
не в силах отделаться от чувства, которое можно выразить
словами: так им и надо! Они пострадали из-за того, что
задались целью покупать картины старые и знаменитые. А
пойди они в мастерскую какого-нибудь художника, еще не
успевшего стать знаменитым покойником, и унеси оттуда под
мышкой какую-нибудь его картину, у них была бы хоть
уверенность, что картина и подпись на ней - подлинные.
Покупать непосредственно у художников или во всяком случае
при их жизни, - вот самый простой способ оградить себя от
подделок. Кроме того, это самый простой способ поддерживать
изобразительные искусства, чтобы художники могли жить и
творить. Кто покупает только старые картины, тот кормит
одних торговцев, агентов и спекулянтов старыми картинами.
Спору нет: они тоже хотят жить, но искусству, подлинному
искусству от этого ни тепло, ни холодно.
Читая биографии тех старых мастеров, чьи произведения
нынче благодаря их стоимости имеет смысл подделывать, мы
убеждаемся, что обычно при жизни этих художников на их
картины не было такого спроса и что им даже не снились те
суммы, которые платят за эти картины теперь. Миколаш Алеш
(1) получал за свои классические рисунки по гульдену либо
оплачивал ими свои счета в трактире. Если бы тогда нашелся
коллекционер, который давал Алешу хоть пятую часть того, что
платят за его картины теперь, покойный Алеш мог бы жить
иначе и творить свободней, а не выполнять заказы, часто
совершенно нелепые.
Все дело в том, что большинство так называемых
коллекционеров по существу не понимают искусства и не имеют
к нему серьезного, чуткого подхода; они не решаются судить о
художественной ценности произведений живого автора и боятся
сделать неудачную покупку. При жизни Навратила (2) никто не
ценил его картины на вес золота, так как в них не видели
ничего выдающегося. А теперь Навратил котируется, как акции
Смиховского пивоваренного завода, и покупается примерно с
той же целью: поместить капитал да, быть может, еще и
нажиться в случае повышения в цене. Покупая Навратила,
ничем не рискуешь - разве только наткнуться на подделку; а
выбирать среди современных картин - тут, друзья мои,
требуется немножко художественного чутья и способность
угадывать талант, еще не получивший официально установленной
музейной оценки. Может быть, вот этот молодой мастер, у
которого в данный момент ни гроша за душой, лет через
пятьдесят после своей смерти станет знаменитым старым
мастером, за поддельные картины которого коллекционеры будут
платить десятки тысяч крон; а пока что - картины его идут по
нескольку сотенных, и это уже дает ему возможность жить и
писать.
Но, понятное дело, гораздо эффектней указывать на стену:
дескать, вот тут у меня Пипенгаген (3), а тут ранний рисунок
Чермака (4), - нежели говорить: это один ныне здравствующий
художник и голову даю на отсечение - картина хорошая.
У нас до сих пор не нашлось ни Третьякова, ни Щукина (5),
ни Немеса (6), ни Камондо (7), ни как еще там эти великие
коллекционеры зов
