Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Чапек Карел - Большая Докторская Сказка


Карел Чапек
Большая докторская сказка
В давние времена на горе Гейшовине имел свою мастерскую
волшебник Мадияш. Как вы знаете, бывают добрые волшебники,
так называемые чародеи или кудесники, и волшебники злые,
называемые чернокнижниками. Мадияш был, можно сказать,
средний: иной раз держался так скромно, что совсем не
колдовал, а иной раз колдовал изо всех сил, так что кругом
все гремело и блистало. То ему взбредет в голову пролить на
землю каменный дождь, а как-то раз до того дошел, что
устроил дождь из крохотных лягушат. Словом, как хотите, а
такой волшебник - не очень-то приятный сосед, и хоть люди
клялись, что не верят в волшебников, а все-таки норовили
всякий раз Гейшовину сторонкой обойти, а ежели при этом
говорили, будто через нее дальше и в гору высоко ходить, так
только для того, чтобы в своем страхе перед Мадияшем не
признаваться...
Вот сидел раз этот самый Мадияш перед своей пещерой и
сливы ел - большие такие, иссиня-черные, серебристым инеем
покрытые, а в пещере помощник его, веснушчатый Винцек -
по-настоящему звать: Винцек Никличек из Зличка, - варил на
огне волшебные снадобья из смолы, серы, валерияны,
мандрагоры, змеиного корня, золототысячника, терновых игол и
чертовых кореньев, коломази и адского камня, трын-травы,
царской водки, козьего помета, осиных жал, крысиных усов,
лапок ночных мотыльков, занзибарского семени и всяких там
колдовских корешков, примесей, зелий и чернобылья. А Мадияш
только смотрел за работой веснушчатого Винцека и ел сливы.
Но то ли бедняга Винцек плохо мешал, то ли еще что, только
снадобья эти в котле у него пригорели, перепарились,
пережарились, перекипели или как-то там перепеклись, и пошел
от них страшный смрад.
"Ах ты пентюх нескладный!" - хотел было прикрикнуть на
нею Мадияш, но второпях перепутал, каким горлом глотать,
либо слива во рту у него ошиблась - не в то горло попала,
только проглотил он эту сливу вместе с косточкой, и застряла
косточка у него в горле - ни наружу, ни внутрь. И успел
Мадияш рявкнуть только: "Ах ты пен...", а дальше - не
вышло: голос сразу отнялся. Только хрип да сип слышится,
будто пар шипит в горшке. Лицо кровью налилось, сам руками
машет, давится, а косточка ни туда, ни сюда: крепко, прочно
в глотке засела.
Видя это, Винцек страшно испугался, как бы папаша Мадияш
до смерти не задохся; говорит решительно:
- Погодите, хозяин, я сейчас сбегаю в Гроново за
доктором.
И пустился вниз с Гейшовины; жаль, никого там не было -
скорость его измерить: наверно получился бы мировой рекорд
бега на дальнюю дистанцию.
Прибежал в Гронов, к доктору, - еле дух переводит.
Отдышался, наконец, и зачастил, как горох рассыпал:
- Господин доктор, пожалуйте сейчас же, только сейчас же!
- к господину волшебнику Мадияшу, а то он задохнется. Ну, и
бежал же я, черт возьми!
- К Мадияшу на Гейшовину? - проворчал гроновский доктор.
- По правде говоря, дьявольски не хочется. Но вдруг он мне
до зарезу понадобится; что я тогда буду делать?
И пошел. Понимаете, доктор никому не может отказать в
помощи, даже если его позовут к разбойнику Лотрандо либо к
самому (прости господи!) Люциферу. Ничего не поделаешь:
такое уж это занятие, докторство это самое.
Взял, значит, гроновский доктор свою докторскую сумку со
всеми там ножами докторскими, и щипцами для зубов, и
бинтами, и порошками, и мазями, и лубками для переломов, и
прочим докторским инструментом, - и пошел за Винцеком, на
Гейшовину.
- Только бы нам не опоздать! - все время беспокоился
вес





Содержание раздела