Хауф В - Холодное Сердце
Вильгельм Гауф (Хауф)
Холодное Сердце
Первая часть
Кто путешествует по Швабии, пусть не забудет хоть ненадолго наведаться в
Шварцвальд. Не ради деревьев, хотя не везде увидишь такую тьму-тьмущую
великолепных стройных елей, а ради людей, удивительно не похожих на других
обитателей этих мест. Ростом они выше обыкновенных людей, в плечах широки,
телосложения могучего, и кажется прямо-таки, что бодрящий дух, которым по
утрам веет от елей, наделил их с юности более свободным дыханием, более ясным
взглядом и более твердым, хотя и более суровым нравом, чем жителей равнин и
речных долин. Не только, впрочем, осанкой и ростом, но и обычаями и одеждой
резко отличаются они от людей, живущих за пределами этих лесистых гор.
Красивее всех одеваются жители баденского Шварцвалда. Тамошние мужчины не
стригут бороду, она растет у них так, как ей природой положено, и черные их
куртки, широченные шаровары с мелкими складками, красные чулки и островерхие,
широкополые шляпы придают им какой-то необычный, но в то же время какой-то
строгий, достопочтенный вид.
Обычное занятие тамошних жителей - изготовление стекла. Делают они также
часы, которые расходятся чуть ли не по всему миру.
На другом конце Шварцвальда живет часть этого же самого племени, но от их
занятий у них пошли другие нравы и обычаи, чем у стекловаров.
Они торгуют своим лесом. Они валят и отесывают свои ели, сплавляют их по
Нагольду в Неккар, а с верхнего Неккара вниз по Рейну, в глубь Голландии, и в
приморских местах хорошо знают шварцвальдцев и длинные их плоты. Они
останавливаются в каждом городе, который стоит на реке, и гордо ждут, не купят
ли у них бревна и доски.
А самые крепкие и длинные бревна они сбывают за большие деньги
мингерам-голландцам, которые строят из них корабли. Так вот, эти люди привыкли
к суровой, кочевой жизни. Радость для них - это гнать свои плоты вниз по реке,
тоска - это возвращаться берегом.
Потому-то и праздничная их одежда так отличается от одежды стекловаров из
другой части Шварцвальда. Они носят куртки из темного холста, зеленые, шириной
в ладонь помочи на широкой груди, штаны черной кожи, из кармана которых, как
знак отличия, выглядывает медная дюймовая линейка.
Но предмет их гордости и радости - сапоги, самые, наверное, огромные,
какие только носят на свете: их голенища можно поднять на две пяди выше колен,
и плотогоны расхаживают в них по воде глубиной хоть в три фута без риска
промочить ноги.
Еще недавно жители здешних лесов верили в лесных духов, и лишь в самое
последнее время удалось изжить это глупое суеверие. Любопытно, однако, что и
духи, обитающие, по преданию, в Шварцвальде, разделяются по этим разным видам
одежды. Так, например, уверяют, что Стекляшничек, добрый лесовичок ростом в
три с половиной фута, никогда не показывается иначе, чем в островерхой шляпке
с большими полями, в курточке, шароварах и красных чулочках. Михель же
голландец, разгуливающий на другой стороне леса,-это, говорят, огромный,
широкоплечий детина в одежде плотогона, и многие из тех, кто его видел,
уверяют, что не хотели бы платить из собственного кармана за телят, кожи
которых хватило бы ему на сапоги. "Такие они высокие, что обыкновенный человек
уйдет в них по шейку", - говорили очевидцы и клялись, что ничуть не
преувеличивают.
С этими лесными духами и произошла некогда у одного молодого шварцвальдца
странная история, которую я хочу рассказать.
Жила в Шварцвальде одна вдова, госпожа Барбара Мунк. Супруг ее был
угольщиком, и после
