Хартманн Уильям - Следы Ладоней На Луне
Уильям Хартманн
Следы ладоней на Луне
Через три дня после прибытия на Базу Имбриум мы уже катили через серые
равнины на своем, как мы его называли, жуке. Этакое металлическое
насекомое, блестящее голубой эмалью и плексигласом, на высокой подвеске, с
огромными колесами, тонкие спицы которых вызывали ассоциации с лапками
паука-сенокосца. "Прочь от дома, прочь от дома, прочь", - негромко урчал
мотор, и фонтанчики пыли вылетали из-под колес на крутых поворотах. Обзор
через боковые окна был отменный.
Теперь, когда мы с Джеком наконец действительно оказались на Луне и
видели за окнами настоящую лунную пустыню, казалось страшно далеким все
то, что этому предшествовало - наши тренировки на Земле, учебники и
конспекты, выпускные экзамены Джека в Отделении Астрологии Аризонского
университета и мои экзамены по геологии. Умиротворяющий серый пейзаж за
стеклами "жука" казался совершенным антиподом всей хаотической суете
последнего времени - возбуждению от сознания, что мы включены в лунную
исследовательскую программу, нетерпению при столкновении с
бюрократическими проволочками, неразберихе и метаниям по залитому дождями.
Вашингтону, округ Колумбия, поспешному перелету на стартовую площадку
космодрома имени Кеннеди.
Джек Константин в своих пересказах превратил все это в
сюрреалистический эпос. И в каждом новом изложении события становились все
более и более ирреальными. Особенно Джек любил пересказывать этого... как
его? Словом, какой-то помощник какого-то секретаря в госдепартаменте. Джек
искусно имитировал его гнусавый выговор уроженца Восточного побережья:
- Не посрамите Америку, ребята, - говорил нам этот парень, - покажите
миру, что даже на Луне наша система более эффективная, чем советская, что
мы умеем работать не хуже, чем они в своей лаборатории имени Ленина.
Парень по-своему был очень мил: он проявлял искреннее усердие. В конце
концов он жизнь положил, чтобы достичь нынешнего положения, сделать
карьеру. Свою карьеру. Американскую карьеру.
Здание в Вашингтоне, куда нас вызвали, произвело глубокое впечатление
на Джека. "Это помещение было не просто внутренним. Оно было очень
внутренним! Ни одного окна! Представьте, эти типы пытаются управлять миром
из помещения без окон! Бог ты мой, даже в строениях базы Имбриум есть
окна!"
По мне, так вашингтонский инструктаж был вполне на уровне, если,
конечно, оценивать его земными мерками. Теперь же, когда за стеклом
простиралась настоящая поверхность Луны, все это казалось лишь отголоском
истории. Чужой истории. Луна расставила свои собственные акценты. Луна -
не место, где делают карьеру. Ну Луне работают.
Джек нетерпеливо ерзал на сиденьи. Он побарабанил пальцами по стеклу:
- Поездка в этой штуке напоминает мне турпоход по Серой Границе.
Лично мне мы казались солдатами, направляющимися в большом грузовике к
линии фронта, как это показывают в старых военных фильмах. Мы катили по
наезженной дороге. Она выглядела как колонный путь, проторенный где-нибудь
в Пустынях Юго-Запада, куда сейчас снова стали пускать туристов. Только
вокруг все было не бурым, а серым. И огромные камни вместо кустов.
Нам было весело в "жуке" сидеть в скафандрах, что мы и делали. Только
сняли шлемы и перчатки. Нас было десять, не считая водителя и механика. Я
старался не обращать внимания на кольцевой металлический воротник, пытался
расслабиться, просто следить за пейзажами и представлять себе их историю,
более древнюю, чем история любого земного ландшафта. Солнце на черном небе
н
