Хафф Таня - Камень Огня
Таня Хафф — Камень огня
1
Когда процессия остановилась у края вулкана, воровка, презрев гордыню, истошно закричала. Безучастные к человеческим слабостям, жрецы монотонно бубнили свои молитвы, в то время как толпа, овладев нависшими над кратером галереями, возбужденно перешептывалась — она затем и нахлынула сюда, чтобы насладиться человеческим страданием.
— Говорят, она держала Камень в руках, — пропыхтел пухлый торговец, прикладывая к потному лбу надушенный платок. Зной, льющийся сверху, соединяясь с жаром расплавленного камня, идущим снизу, создавал на галереях невыносимую атмосферу. — Говорят, она подошла ближе всех за последние двадцать лет.
— Говорят, — машинально повторил юноша с холодным презрением.
Он перевел взгляд вниз, где в тридцати футах от галерей находился тот самый Камень. Красно-золотой, величиной с голову ребенка, он покоился в золотой чаше, венчая золотой шпиль, вздымавшийся из клокочущей лавы. В его сердце горел таинственный огонь, олицетворяющий власть.
Этот Камень хранил Ишию — столицу королевства Сизали — от гибели в потоке огня и пепла, не давал ей задохнуться в серном дыхании живого вулкана. «И говорят, воровка держала его в руках». Юноша отдал должное ее мастерству, если не ее уму.
Молитвы кончились.
Жрецы Четвертого, чьи мрачно-красные мантии как пятна крови темнели на фоне скалы, отступили назад, и два могучих прислужника подняли связанное, корчившееся тело, чтобы водворить в клетку.
Зрители на публичных галереях дружно исторгли вздох, и юноша задался вопросом, насколько религиозным событием является эта казнь.
Религия этих мест — не только Сизали, но и соседних стран — включала множество объектов и церемоний. Здесь были и жрецы, и чародеи; помимо обрядов, посвященных божествам, существовали и мирские обряды.
Одна Внизу — насколько юноша мог понять, что-то вроде матери-богини, — родила девять сыновей, Девять Наверху. Все они не имели имен. Четвертый был богом правосудия.
Крики возобновились с утроенной силой.
Юноша обратил взор к Королевской галерее. Присутствовали только близнецы. Значит, спуск будет медленным.
В народе говорили, что близнецы тоже связаны с Четвертым, хотя они никогда не посвящались в жрецы и уж точно не были чародеями.
«Правосудие», — скривил он губы.
— Ты не из Ишии. — Торговец явно больше интересовался соседом, чем событием дня.
Медные волосы, подстриженные короче, нежели требовала нынешняя мода, бледная кожа, острые черты лица и хрупкое телосложение — все выдавало в нем чужеземца. Среди безмятежных, любящих удовольствия горожан он выделялся недовольным выражением лица и замкнутостью.
В Ишии было мало чужеземцев. Проводимая королем политика отбивала у них охоту оставаться здесь.
— Ты в первый раз видишь Госпожу?
Юноша только хмыкнул, подумав, что местное прозвище вулкана звучит нелепо.
Торговец облизал губы и неуверенно протянул ему руку.
— Может, позволишь угостить тебя?
— Нет.
Рука не дождалась ответа — юноша излучал отвращение.
Торговец разочарованно пожал плечами, но, утешив себя философским изречением: «Чужеземцы, кто их поймет!» — снова повернулся к кратеру.
От мягких кожаных башмаков воровки поднимался дым.
Искусно лавируя в шумной толпе, юноша спускался по ступеням террасы и размышлял об участи воров в королевском городе. На прощание он прихватил, повинуясь инстинкту, кошелек торговца и теперь подбросил его в руке. Уголки тонких губ юноши приподнялись в улыбке.
Что ж, толстяк сам предложил угостить его.
— Аарон!
Чужеземец поднял голову, прекратив теребить к
