Фридман Селия - Холодный Огонь 2
ХОЛОДНЫЙ ОГОНЬ II
ВРЕМЯ ИСТИННОЙ НОЧИ
Селия ФРИДМАН
Майклу Уэлану, изумительное искусство которого превращает грезы в явь
ПРОЛОГ
"Не могу поверить в то, что мы этим занимаемся”. Начальник колонии Леонид Кейз лежал, вытянувшись во весь рост, на влажной земле Эрны; выброшенные вперед руки стиснулись в кулаки. “Весь этот план - сущее безумие”, - думал он.
Его недавнее тайное исчезновение из поселка, его полуночный поход по здешним враждебным лесам и наконец его нынешняя засада, в ходе которой он кажется самому себе каким-то местным хищником, в любой миг готовым почуять запах грядущей жертвы... Строго говоря, если уж рассуждать о безумье, то более безумными, чем методы, какими он действовал, были разве что обстоятельства, заставившие его очутиться здесь.
И человек, несущий ответственность за все происходящее. Черт бы побрал этого Яна! Черт бы побрал его разглагольствования!
Неужели в поселке не хватало собственных проблем и до его появления? Мало разве того, что люди принялись умирать - да-да, вот именно, умирать, попирая тем самым все достижения человеческой медицины? Неужели в этот кошмар непременно должен был внести свою лепту и Ян?
В груди у Кейза разлилась кромешная тьма отчаяния, а на смену ей накатила самая настоящая паника. Но ему нельзя поддаваться подобным чувствам.
Он несет ответственность за судьбу колонии, а это означает, что жизнь ее питомцев зависит от него - от его совета, его участия, а главное, от его собственного хладнокровия. Он не может позволить отчаянию возобладать над собой, равно как не может позволить себе в открытую выразить возмущение поведением собственного главного ботаника.
Но иногда ему казалось, что подобная выдержка выше его сил. Богу ведомо, он подписался на все заранее - на все хорошее и на все плохое, прекрасно осознавая, сколько трагедий придется пережить только что основанной колонии, но... ничто не подготовило его к испытаниям вроде нынешнего.
Умерло уже тридцать шесть человек. Тридцать шесть его подопечных. И они не просто умерли: они умерли противоестественной чудовищной смертью - смертью, одна мысль о которой выходит за грани человеческого восприятия.
Он вспомнил, как в руки ему рухнуло заиндевелое тело Салли Чанг - настолько хрупкое, что, когда он попробовал приподнять его, оно разлетелось вдребезги, как треснувшее стекло. И тело Уэйна Райнхардта, представлявшее собой к тому времени, как его нашли, жалкий, похожий на медузу комок обтянутой кожей крови, в которой плавали внутренние органы.
А тело Фароэна Уайтхавка... “Оно-то и было самым страшным”, - подумал Кейз. Не потому, что оно выглядело с виду таким уж отталкивающим, нет, Фароэн сохранился прекрасно, пропорции не исказились, выражение лица казалось практически спокойным.
Но во всем теле не осталось ни кровинки, а ведь не могла же вся кровь вытечь сквозь два точечных отверстия на затылке. И тем не менее, по мнению поселковых врачей, дело обстояло именно так. Господи небесный!
Поглядев на те черные точки с запекшейся вокруг них кровью и кое с чем похуже, он понял, что они столкнулись с испытанием не такого рода, к встречам с которыми готовила их Земля. Чудовища, известные на Земле только в сказочных и жутких преданиях, кошмары человечества, внезапно обретшие плоть и кровь и набросившиеся на людей...
Как бороться с такими тварями? С чего хотя бы начать борьбу? Когда за три ночи до нынешней некая крылатая гадина напала на спящую Кэрри Сэндс и убила ее во сне, а соседка описала Кейзу эту мерзость как существо из восточно-индийской мифологии,
