Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Фолкнер Уильям - Непобежденные


Уильям Фолкнер
Непобежденные
Роман
1938
Перевод с английского О.Сороки
Содержание:
Засада
Отход
Рейд
Удар из-под руки
Вандея
Сражение на усадьбе
Запах вербены
Текст, выделенный в книжном издании курсивом, заключен в фигурные {} скобки.
ЗАСАДА
1
В то лето у нас -- у меня и Ринго -- на пустырьке за коптильней было
поле Виксбергской осады {1} и битвы. Пусть Виксберг изображала у нас горсть
щепок, подобранных у поленницы, а Реку обозначала рытвина, продолбленная
краешком мотыги в плотно спекшейся земле, но макет этот наш (Река, город,
окрестность) при всей своей малости давал ощутить непокорную, хоть и
недвижную, мощь земных складок, пред которой слаба артиллерия, эфемерны
трагичнейшие поражения и блистательнейшие победы, что отгрохотали -- и нет
их. Эта "живая карта" была для нас живою уже потому, что иссушенная земля
пила воду, выпивала быстрей, чем мы успевали таскать от родника, так что
подготовка поля к битве обращалась в затяжное и почти напрасное мученье; мы
с дырявым ведром нескончаемо мотались высуня язык между родниковым навесом
и нашей рытвинкой-рекой, ибо требовалось, объединив силы, одолеть сперва
общего врага -- время, чтобы затем уж разделиться и разыграть,
неукоснительно исполнить обряд яростного и победоносного сражения,
отгородясь им, точно занавесом и щитом, от роковой реальности, от факта. И
в этот послеполуденный час нам казалось, что русло так и не напьется, не
отсыреет даже -- ведь и росы не выпадало вот уже недели три. Но наконец Река
увлажнилась, по крайней мере влажно потемнела, и можно теперь начинать. Мы
собрались начать. Но подошел неожиданно Люш (Ринго ему племянник; Люш -- сын
старого Джоби). Возник откуда-то, явился незамеченный и встал под свирепо и
тупо разящим солнцем с непокрытой головой, нескособоченно и твердо
принагнув эту литую, круглую, как пушечное ядро, голову, -- как если бы ядро
наспех, неглубоко, но намертво посадили в бетон, -- и глядит глазами, чуть
покрасневшими с внутренних углов (как бывает у негров хмельных), на то, что
Ринго и я наименовали Виксбергом. Тут я увидел у поленницы Филадельфию,
жену Люша, -- набрала на руку дров, еще не разогнулась и смотрит Люшу в
спину.
-- Это что тут? -- спросил Люш.
-- Виксберг, -- ответил я.
Люш засмеялся. Стоял и негромко смеялся, глядя на щепки.
-- Иди же сюда, Люш, -- позвала Филадельфия.
Что-то странное было и в ее голосе тоже -- торопливость напряженная
какая-то; возможно, испуг. -- Хочешь ужинать, так дров поднеси мне.
Испуг ли то был или просто она торопилась? Люш не дал мне вдуматься,
решить, потому что присел вдруг и -- мы и шевельнуться не успели -- повалил
рукою щепки.
-- Вот так с вашим Виксбергом сталось, -- сказал он.
-- Люш! -- позвала Филадельфия. Но Люш, не подымаясь с корточек, глядел
на меня с этим особым выражением на лице. Мне было всего двенадцать; я еще
не знал, что это выражение торжества; я и слова такого не знал -- торжество.
-- И еще с одним городом то же, а вам и не известно, -- сказал он. -- С
Коринтом{2}.
-- С Коринтом? -- переспросил я. Филадельфия, бросив дрова, быстро шла к
нам. -- Он тоже в нашем штате, в Миссисипи. Недалеко. Я был там.
-- А хотя б и далеко, -- произнес Люш. В голосе его послышалась
напевность; он сидел на корточках, подставив свирепому солнцу чугунный свой
череп и плоский скат носа и уже не глядя на меня и Ринго; воспаленные глаза
Люша словно повернулись зрачками назад, а к нам -- тыльной, слепой стороной
глазного яблока. -- Хотя б и далеко.





Содержание раздела