Филлипс Сьюзен Элизабет - Неженка
love_contemporary Сьюзен Элизабет Филлипс Неженка Любовь всей жизни — прекрасное приключение, которое приводит изнеженную великосветскую красавицу Франческу Дей из роскошных гостиных Лондона и Нью-Йорка в пыльные прерии Техаса — и в жаркие объятия мужественного Далласа Бодина.
Любовь соединяет два одиноких сердца, приносит мучительные страдания и огромное счастье…
1989 ru en OCR Альдебаран http://www.aldebaran.ru/ admin@aldebaran.ru FB Tools 2005-04-15 702BB2FD-F723-44C7-A7F8-B5976833F9EB 1.0 v 1.0 — создание fb2 OCR Альдебаран
Susan Elizabeth Phillips Fancy Pants Сьюзен Элизабет Филлипс
Неженка
Пролог
— Все из-за соболей, — пробормотала Франческа Серрителла Дей, когда ее ослепила серия фотовспышек. Она спрятала лицо поглубже в высокий воротник своих русских мехов и пожалела, что вечером нельзя надеть темные очки.
— Окружающие придерживаются несколько иного мнения, дорогая, — сказал принц Стефан Марко Бранкуцци, сжимая ее руку и проводя через толпу фотографов, расположившихся у выхода нью-йоркского «Ла-Котэ-Баск», чтобы запечатлеть знаменитостей, покидающих частный прием. Стефан Бранкуцци был единственным монархом крошечного княжества на Балканах, которое быстро шло на смену переполненному Монако как убежищу для богачей, стремящихся не платить налогов.
Но больше всего фотографов интересовал не принц. Их внимание, а также внимание американской публики сосредоточилось на шедшей рядом прекрасной англичанке.
Когда Стефан подвел ее к ожидавшему их лимузину, Франческа подняла руку в перчатке в тщетной попытке прекратить обрушившийся на нее шквал вопросов — вопросов о ее работе, об отношениях со Стефаном, там был даже вопрос о ее дружбе со звездой нашумевшего телесериала «Китайский кольт».
Когда они наконец устроились на роскошных кожаных сиденьях и лимузин выплыл в ночную толчею уличного движения Восточной Пятьдесят пятой улицы, она вздохнула:
— Весь этот цирк из-за соболей. Вряд ли тобой когда-нибудь так интересовалась пресса. Я сама виновата.
Надень я старый плащ, мы могли бы ускользнуть, не привлекая внимания.
Стефан смотрел на нее с удивлением. Она с упреком нахмурилась.
— Из этого можно извлечь важный нравственный урок, Стефан!
— О чем ты, дорогая?
— Женщины, носящие соболей в то время, когда в мире свирепствует засуха, заслуживают то отношение, которое получают.
Он рассмеялся:
— Тебя все равно узнали бы, что бы ты ни надела. Я видел, как ты вызвала пробку на дороге, будучи в поношенном костюме.
— С этим я ничего не могу поделать, — мрачно ответила Франческа. — Это проклятие семьи Серрителла.
— Ну знаешь, Франческа, мне еще не встречалась женщина, которая бы так ненавидела свою красоту, как ты!
Он не расслышал, что она пробормотала в ответ, и, вероятно, не понял бы, даже расслышав. Франческа засунула руки поглубже в карманы своего пальто, как всегда равнодушно выслушав замечания о своей ослепительной красоте. Она нарушила молчание лишь после продолжительной паузы:
— Со дня моего рождения мое лицо приносило мне одни неприятности.
«Не говоря уже о твоем изумительном маленьком теле», — подумал Стефан, разумно удержавшись от комментария вслух.
И пока Франческа с отсутствующим видом смотрела через тонированное стекло, он воспользовался моментом, чтобы получше рассмотреть те невероятно прекрасные черты, что захватили воображение стольких людей.
При этом он вспомнил слова известного издателя журнала мод, который, стараясь избежать штампов, годами сравнивавших Франческу с Вивьен Ли, написал: «Имея великолепные каштановые в
