Фармер Филип Жозе - Отец Джон Кэрмоди 2
Филип Хозе Фармер
ОТНОШЕНИЯ
Роджер Тандем, как щитом, прикрылся веером карт. Взгляд его с
увертливостью ласки скользил по лицам других игроков в пинокль,
сидящих вокруг стола в кают-компании межзвездного корабля "Леди
Удача".
--Отец Джон,---сказал он.---Я прекрасно понимаю, к чему вы
клоните. Вы будете очень мило относиться ко мне, отпускать
шутки и играть со мной в пинокль, хотя, конечно, не на деньги.
Вы даже будете пить со мной пиво. И после того, как я приду к
выводу, что вы действительно прекрасный человек, вы подведете
меня к этим темам. Вы раскроете их под определенным углом,
тактично уходя в сторону, если они будут меня утомлять или
тревожить, но не перестанете ходить вокруг и около. И внезапно,
когда я потеряю бдительность, вы приподнимете крышку адского
котла и пригласите заглянуть в него. И вы считаете, я настолько
перепугаюсь, что стремглав кинусь под крыло Матери Церкви.
Отец Джон, не торопясь, поднял от карт светло-голубые глаза и
мягко сказал:
--Вторая половина вашей последней фразы полностью соответствует
истине. Что же до остального... то кто знает?
--Что касается религии, вы очень умны, отче. Но со мной у вас
ничего не получится. И знаете почему? Потому что у вас нет
правильного отношения.
Остальные пять игроков изумленно вскинули брови, которые так и
застыли в положении крайнего удивления. Роудс, капитан "Леди
Удачи", отчаянно раскашлялся и, наконец, вытерев побагровевшее
лицо платком, сказал:
--Черт побери, Тандем, что... м-м-м... что вы имеете в виду,
говоря...м-м-м... что у него нет правильного отношения?
Тандем улыбнулся как человек, бесконечно уверенный в себе.
--Я знаю, вы подумали, что я явно перегнул палку, употребив это
выражение. Роджер Тандем, профессиональный игрок, коллекционер
и продавец objets d'art, осмелился упрекнуть падре. Но мне
нечего добавить к своим словам. Я считаю, что не только у отца
Джона нет правильного отношения. Никто из вас, джентльмены, не
обладает им.
Все промолчали. Тандем скривил губы в ухмылке, но его партнеры
не заметили ее, потому что он прикрывал рот картами.
--Всем вам в той или иной мере свойственно ханжество,---сказал
он.---И знаете почему? Потому что вы боитесь воспользоваться
теми возможностью, что у вас есть, вот почему. Вы говорите
себе, что не знаете, есть ли жизнь после этого существования,
но может, и есть. А потому вы решаете, что на всякий случай
безопаснее уцепиться за какую-нибудь религию. У всех вас,
джентльмены, разное вероисповедание, но всем вам свойственно
нечто общее. Вы считаете, что ничего не потеряете, если станете
возносить того или иного бога. С другой стороны, если вы будете
отрицать его существование, не исключено, что окажетесь в
проигрыше. Так почему бы не поклоняться кому-то? Это
безопаснее.---Он положил карты, закурил и торопливо выпустил
клуб дыма, который вуалью повис у него перед лицом.---А вот я
не боюсь пользоваться тем, что у меня есть сейчас. Я играю на
большие ставки. Ставлю мою так называемую вечную душу против
убеждения, что есть жизнь и после смерти. Чего ради я вечно
должен избегать делать то, что мне хочется, занимаясь
гнусным лицемерием, когда могу доставить себе удовольствие?
--Вот тут-то,---сказал отец Джон Кэрмоди,---вы и готовы впасть
в заблуждение. Я считаю, что как раз вы придерживаетесь
неправильных взглядов. Все мы в той или иной мере участвуем в
игре, где выиграть можно только одним способом.
Обратившись к вере. Но ваш метод повышать ставки, с моей точки
зрения, до
