Фармер Филип Жозе - Многоярусный Мир 1
Филипп Жозе Фармер. Создатель вселенной
(Составление, перевод ЛОКИД, 1991)
Глава 1
Призрак трубного зова провыл с другой стороны дверей.
Семь нот были слабыми и отдаленными: эктоплазменное излияние
серебрянного фантома, если бы звук мог быть материалом, из которого
образуются тени.
Роберт Вольф знал, что за раздвижными дверьми не может быть ни
рога, ни трубящего в него человека. Минуту назад он заглядывал в этот
стенной шкаф. Там не было ничего, кроме цементного пола, белых
оштукатуренных стен, вешалок и крючков для одежды, полки и лампочки.
И все же он слышал эти трубные звуки, слабые, словно пелись по
другую сторону стены самого мира. Он был один, так что ему не с кем
было свериться относительно реальности того, что, как он знал, не
могло быть реальным. Комната, в которой он стоял в трансе, была
маловероятным местом для проведения такого опыта. Но он мог быть отнюдь
не маловероятной личностью, способной испытать его. В последнее время
его сон беспокоили странные и непонятные сновидения. В дневное время
через его мозг проходили странные мысли и мимолетные образы,
молниеносные, но живые и даже поразительные.
Они были нежеланными, нежданными и неудержимыми.
Он был встревожен. Быть готовым уйти на покой, а потом пострадать
от психического срыва казалось нечестным.
Однако, это могло случиться с ним, как случалось с другими. Так что
следовало бы сделать одно: дать обследовать себя врачу. Но он не мог
заставить действовать себя так, как подсказывал разум. Он продолжал
ждать и никому ничего не говорил, и всего меньше - своей жене.
Теперь он стоял в комнате отдыха нового дома в районе новостроек
"Хохкам Хоумс", уставившись на двери стенного шкафа. Если рог протрубит
вновь, он отодвинет дверь и покажет себе, что там ничего нет. И тогда,
зная, что звуки производит его собственный больной мозг, он забудет о
покупке этого дома. Он проигнорирует истерические протесты жены и
увидится сначала с доктором, а затем с психотерапевтом.
- Роберт! - позвала его жена. - Разве ты недостаточно долго пробыл
внизу? Поднимайся сюда. Я хочу поговорить с тобой и мистером Брессоном.
- Минутку, дорогая, - отозвался он.
Она позвала опять, на этот раз так близко, что он обернулся. Бренда
Вольф стояла наверху лестницы, ведущей в комнату отдыха. Ей было
столько же, сколько и ему - шестьдесят шесть. Вся красота, какая у нее
некогда имелась, была теперь погреблена под жиром, под густо
нарумяненными и напудренными морщинами, с толстыми очками и голубовато-
стальными волосами.
Он вздрогнул при виде ее, как вздрагивал всякий раз, когда смотрел
в зеркало и видел свою собственную плешивую голову, глубокие складки от
носа до рта и звезды проборозженной кожи в виде лучей от покрасневших
глаз. Не в этом ли его беда? Но был ли он в состоянии приспособиться к
тому, что приходит ко всем людям, нравится им это или нет.
Или дело в том, что ему не нравилось в своей жене и в себе самом не
физическое ухудшение, а знание, что ни он, ни Бренда не реализовали
мечты своей юности? Было никак нельзя избежать следов рашпилей и
надфилей времени на теле, но время было милостливо к нему, позволив
жить так долго. Он не мог ссылаться на краткий срок в качестве
оправдания за необразование у себя красоты души. Мир нельзя было винить
в том, чем он был.
Ответственен он, и только он, по крайней мере, он был достаточно
силен, чтобы посмотреть этому факту в лицо.
Он не попрекал вселенную или ту ее часть, которая являлась его
женой.
Он не визжал, не р
