Уайт К - Черный Кулатанг
К.Уайт
Черный кулатанг
Стоял крепкий мороз, а тут еще ветер словно острая бритва. В лесу то и
дело трещали деревья. Серо-голубое небо напоминало собой закаленную сталь;
даже солнце отдавало холодом, словно бесцветный ледяной круг на небе.
Сухой снег под полозьями саней точно жаловался на насилие своим звенящим
скрипом.
Лисья шкурка, обрамлявшая кулатанг* идущего за санями Беркхеда, была
покрыта вся белым инеем. Человек дошел, очевидно, до крайних пределов
усталости; его голова опустилась на грудь, губы потрескались и почернели
от холода, рамы плетеных канадских лыж шумно ударялись о снег, так как
Беркхед все время спотыкался.
Собаки были изнурены не меньше своего хозяина, но продолжали еще идти по
едва видневшемуся среди кустов следу. Морды у них побелели от холода, и
время от времени они жадно глотали снежные комья. У этих огромных и
свирепых лохмачей из-под приподнятых губ всегда раздавалось рычание; четко
выделялась их широкая выносливая грудь, а мордой и ушами они походили на
волков. Они были измучены, голодны и обозлены, но у них была та особая,
упрямая гордость, которая часто развивается в упряжке хороших собак: они
будут тянуть до тех пор, пока хозяин не прикажет остановиться, или они
сами не упадут с надорванным от натуги сердцем.
Беркхед с явной жалостью смотрел на трудолюбивых животных. Смотрел
тусклыми и безжизненными от натуги глазами, которые утратили теперь свою
обычную ясность и остроту.
- Еще часочек и мы остановимся, лохмачи! - прохрипел он. - Подтянитесь-ка,
пока мы не осилим этого следа.
Собаки навострили уши при звуке его голоса, а Стрейк, вожак, оглянулся
испытующе через плечо. Беркхед улыбнулся с явной болью, которую вызвали
стянувшиеся и потрескавшиеся от холода губы.
- Нет, старик, еще рано! - сказал человек, с трудом выдавливая из себя
смех. - Вот часиком позднее...
Звук выстрела разорвал окружающую тишину с треском, похожим на удар
молнии. В тот же миг у Беркхеда оторвалась часть окутывавшей его голову
лисицы и он понял, что был всего на волосок от смерти.
Его высокая и стройная фигура выпрямилась словно пружина, и он быстро
огляделся. В нескольких ярдах от него лежало поваленное дерево, обещавшее
надежное убежище своими толстыми и поднятыми вверх корнями. Яростно
щелкнув черным, похожим на змею, бичом, он отдал приказ собакам. Те
мгновенно свернули со следа, по которому до сих пор шли, и побежали за
Беркхедом, спешившим прямо к спасительным корням. Возможно, что не прошло
и пяти секунд после неожиданного выстрела, как Беркхед уже влезал в яму
между корнями, а собаки сгрудились около него, возбужденно лаяли, рычали и
своим дыханием, словно паром, наполняли чистый, морозный воздух.
- Чуть сам не попался! - пронеслось в голове Беркхеда, внимательно
осматривающего молчаливые кустарники, чтобы открыть спрятавшегося стрелка.
- Я шел по его обратному следу, и он подстерегал меня. Охотник чуть сам не
превратился в добычу! Вот уж не думал, что у этого Пита так хорошо варит
котелок.
Он зорко всматривался в кустарник, но видел только отбрасываемые им на
белый снег длинные, темные тени. Чуточку забывшись, выставил голову, и
тотчас же наступившая было тишина была вновь потревожена ружейным
выстрелом. У находившегося рядом с ним корня появилась серебристая белая
ложбинка; что-то ударило ему в губы, откуда струйкой потекла горячая,
соленая кровь.
Стражник мрачно усмехнулся и плевком окрасил белый снег.
- Третий выстрел может быть и последним, Пит! - пробормотал он, задум
