Твен Марк - Знаменитая Скачущая Лягушка Из Калавераса
Марк Твен
ЗНАМЕНИТАЯ СКАЧУЩАЯ ЛЯГУШКА ИЗ КАЛАВЕРАСА
По просьбе одного приятеля, который прислал мне письмо из Восточных
штатов, я навестил добродушного старого болтуна Саймона Уилера, навел
справки, как меня просили, о приятеле моего приятеля Леонидасе У. Смайли и о
результатах сообщаю ниже. Я питаю смутное подозрение, что никакого
Леонидаса У. Смайли вообще не было, что это миф, что мой приятель никогда не
был знаком с таким персонажем и рассчитывал на то, что если я начну
расспрашивать о нем старика Уилера, он вспомнит своего богомерзкого Джима
Смайли, пустится рассказывать и надоест мне до полусмерти скучнейшими
воспоминаниями, столь же длинными, сколь утомительными и ненужными. Если
такова была его цель, она увенчалась успехом.
Я застал Саймона Уилера дремлющим у печки в полуразвалившейся таверне
захудалого рудничного поселка Ангела и имел случай заметить, что он толст и
лыс и что его безмятежная физиономия носит выражение подкупающего благодушия
и простоты. Он проснулся и поздоровался со мной. Я сказал ему, что один из
моих друзей поручил мне справиться о любимом товарище его детства, Леонидасе
У. Смайли, о преподобном Леонидасе У. Смайли, молодом проповеднике слова
божия, который, по слухам, жил одно время в Калаверасе, в поселке Ангела. Я
прибавил, что буду весьма обязан мистеру Уилеру, если он сможет мне
что-нибудь сообщить о преподобном Леонидасе У. Смайли.
Саймон Уилер загнал меня в угол, загородил своим стулом, а потом уселся
на него и пошел рассказывать скучнейшую историю, которая следует ниже. Он ни
разу не улыбнулся, ни разу не нахмурился, ни разу не переменил того мягко
журчащего тона, на который настроился с самой первой фразы, ни разу не
проявил ни малейшего волнения; весь его бесконечный рассказ был проникнут
поразительной серьезностью и искренностью, и это ясно показало мне, что он
не видит в этой истории ничего смешного или забавного, относится к ней вовсе
не шутя и считает своих героев чуть ли не гениями, ловкачами самого высокого
полета. Я предоставил ему рассказывать по-своему и ни разу его не прервал.
- Преподобный Леонидас У... гм... преподобный Ле... Да, был тут у нас
один, по имени Джим Смайли, зимой сорок девятого года, а может быть, и
весной пятидесятого, что-то не припомню как следует, хотя вот почему я
думаю, что это было зимой или весной,- помнится, большой жолоб был еще
недостроен, когда он появился в нашем поселке; во всяком случае, чудак он
был порядочный, вечно держал пари по поводу всего, что ни попадется на
глаза, лишь бы нашелся охотник поспорить с ним, а если находился, он сам
держал против. Что угодно, лишь бы другой согласился, а за ним дело не
станет; все, что угодно, лишь бы держать пари, он на все согласен. И ему
везло, необыкновенно везло, он почти всегда выигрывал. Он был всегда
наготове и поджидал только удобного случая; о чем бы ни зашла речь, Смайли
уж тут как тут и предлагает держать пари и за, и против, как вам угодно.
Идут конские скачки, он в конце концов либо загребет хорошие денежки, либо
проиграется в пух и прах, собаки дерутся - он держит пари; кошки дерутся -
он держит пари; петухи дерутся - он держит пари; да чего там, сядут две
птицы на забор, он и тут держит пари, которая улетит раньше; идет ли
молитвенное собрание, он опять тут как тут и держит за пастора Уокера,
которого считал лучшим проповедником в наших местах и, надо сказать, не зря;
к тому же и человек был хороший.
Да чего там, стоит ему увидеть, что жук ползет куда-нибу
