Стерлинг Брюс - Маленький Волшебный Магазинчик
Брюс Стерлинг
Маленький волшебный магазинчик
Перевод - Михаил Касьяник
Юные годы Джеймса Эбернати были отмечены рядом зловещих знамений.
У его отца, служившего в Новой Англии таможенником, были художественные
наклонности. Свои альбомы для эскизов он заполнял бесчисленными рисунками
замшелых пуританских надгробий и новеньких китобоев из Нантаккета. Днем он
сортировал тюки с импортным чаем и ситцем, а по вечерам, прихватив с собой
сына, отправлялся на встречу со своими просвещенными друзьями. Они пили
портвейн, ругали своих жен и издателей и угощали Джеймса липкими ирисками.
Отец Джеймса исчез во время одной из своих прогулок, когда он делал
зарисовки знаменитой вермонтской Большой Каменной Головы. Нашлись только его
ботинки.
Мать Джеймса, овдовевшая, с маленьким сыном на руках, вышла в конце
концов за крупного волосатого мужчину, жившего в своей полуразвалившейся
усадьбе где-то в северной части штата Нью-Йорк.
Вечерами семья принимала участие в общественной жизни соседнего городка
Олбени. Там отчим Джеймса разглагольствовал о политике перед своими
приятелями из Национальной Анти-Масонской партии. В это время наверху его
мать садилась с подругами вокруг столика для спиритических сеансов, чтобы
поболтать с выдающимися покойниками.
Постепенно масонские заговоры стали все сильнее заботить отчима
Джеймса. Семья перестала появляться в обществе. Все гардины были плотно
задернуты, а домочадцы получили строжайшее указание глядеть в оба и не
прозевать появления в городе одетых в черное незнакомцев. Мать Джеймса
исхудала и побледнела. Часто она целыми днями расхаживала по дому в одном
халате.
Однажды отчим Джеймса прочитал им вслух газетную заметку про ангела
Морони, откопавшего поблизости золотые таблички с подробным описанием
библейской истории индейцев - строителей пирамид. К концу чтения статьи
голос отчима начал дрожать, а взгляд стал совсем диким. Этой ночью в доме
были слышны приглушенные вопли и остервенелый стук молотка.
Утром юный Джеймс застал отчима внизу, сидящим у камина в одной ночной
сорочке. Он выпивал одну чайную чашку бренди за другой и рассеянно сгибал и
разгибал руками железную кочергу.
Джеймс, как всегда сердечно, пожелал отчиму доброго утра. У того
забегали глаза под густыми спутанными бровями. Джеймсу было сказано, что его
мать отправилась с миссией милосердия в одну очень далеко живущую семью, где
все вдруг заболели корью. Затем речь зашла об одной из кладовых наверху,
дверь которой была теперь наглухо забита гвоздями. Отчим строго-настрого
приказал Джеймсу держаться подальше от этого запретного входа.
Шли дни. Отсутствие матери растянулось на недели. Несмотря на часто
повторяющиеся и все более настойчивые предупреждения своего отчима, Джеймс
не проявлял никакого интереса к той комнате наверху. В конце концов какая-то
артерия в мозгу старика не выдержала напряжения и лопнула.
Когда отчима хоронили, в дом ударила шаровая молния и сожгла его дотла.
Судьба Джеймса и деньги, полученные по страховке, оказались в руках одного
дальнего родственника - что-то все время бормочущего и трясущегося человека,
посвятившего свою жизнь борьбе с употреблением алкоголя, и выпивавшего
каждую неделю несколько флаконов Опиумного Эликсира доктора Ривкина.
Джеймса пристроили в школу-интернат, которой руководил фанатичный
дьякон-кальвинист. Там Джеймс был на хорошем счету благодаря прилежному
изучению Святого Писания и своему ровному, рассудительному нраву. Он
повзрослел и превратился в высокого,
