Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Старджон Теодор - Барьер Луаны


Теодор СТАРДЖОН
БАРЬЕР ЛУАНЫ
Вшивая перспектива.
Впрочем, в такие полеты отправляются только добровольцы (то есть
самоубийцы), и им не на кого пенять, кроме самих себя. О да, перед полетом
тебя кормят на убой, и вино льется рекой, и все пьют за тебя и всех твоих
предков и потомков в придачу. Зато когда полет начинается, тебе уже не до
веселья. Человек умирает не тогда, когда пускает себе пулю в висок, а тогда,
когда задумывает самоубийство.
Поттер вечно ковырял в носу и сам того не замечал, пусть даже он
разговаривал с тобой и смотрел тебе в глаза. Ну как можно с таким человеком
общаться? Меня, во всяком случае, бесила эта его манера. Прочим, по-моему,
больше всего досаждал Донато. Как, спросите вы, Донато прошел все медицинские
комиссии со своим кашлем? Да очень просто: раньше никакого кашля у него не
было. Думаю, потому, что раньше он не ходил на смерть. А мне до Донато, в
общем-то, не было дела. Потому, наверное, что очень уж я накушался этого
пресловутого "глубочайшего сочувствия" Луаны. А вот Поттер Ковыряющий-в-носу
доставал меня до крайности, теперь я готов это признать.
Кроме Поттера, у нас еще был этот малыш Дона-то, что вечно старался
угодить всем и каждому. Некоторые люди раздражают тем, что ради блага ближнего
палец о палец не ударят. Донато представлял собой другую крайность. Он
обязательно уступит дорогу, согласится со всем, что вы скажете, во всем
поможет, уступит место, принесет вам что-нибудь, скажет приятное слово, а о
неприятных новостях умолчит; короче говоря, он услужлив настолько, что очень
скоро вам захочется взорвать корабль ко всем чертям, плюнув на собственную
судьбу, лишь бы не видеть больше Донато. Хуже всего в нем было то, что
придраться к нему невозможно. Не раз я наблюдал, как кто-нибудь из членов
нашего экипажа ни с того ни с сего набрасывался на Донато и начинал орать,
лишь бы вывести его из себя. "О чем речь, приятель", - мягко говорил Донато, и
его собеседнику оставалось только рвать на себе волосы от досады.
Поттер специализировался в механике полей, а Донато был экспертом по
баллистике. Ингленд, большеухий урод, у которого неизменно слезились глаза,
как правило, помалкивал, разве что за едой громко чавкал. Он отвечал за
ракеты. Лично меня зовут Палмер. Я как-то слышал, что на Альфе Сигме IV живет
человек, который лучше меня разбирается в вопросах давления в космосе, но я не
верю в эту байку. Все мы по-разному представляли себе преодоление Барьера
Луаны, в чем, собственно, и состояла цель нашей экспедиции. Наши
представления, надо сказать, были довольно-таки завиральными, поскольку все
говорило за то, что Барьер скорее всего преодолеет нас. Но действовать тем не
менее было нужно. Когда человеку необходимо, просто-таки необходимо совершить
невозможное, он волей-неволей начинает строить иллюзии, причем других считает
неисправимыми мечтателями. Я разработал стройную теорию специально для того,
чтобы противостоять трем неисправимым мечтателям.
Именно мы четверо составляли ядро экспедиции; все прочие члены экипажа
относились к обслуге. Наш шкипер, капитан Стив, неплохо соображал во всем, что
касалось управления кораблем и доставки его к месту назначения, а все
остальное ему было решительно до лампочки. Я никогда не ворчал, как некоторые,
по поводу того, какой плохой нам достался шкипер. Капитан Стив делал свое
дело, а что еще от него требовалось?
Над нашим чернорабочим можно было потешаться в течение получаса, а потом
хотелось только смыться от него подальш





Содержание раздела