Смит Шервуд & Троубридж Дэйв - Империя Тысячи Солнц 4
ИМПЕРИЯ ТЫСЯЧИ СОЛНЦ IV
ВЕРА И ВЛАСТЬ
Шервуд СМИТ и Дэйв ТРОУБРИДЖ
Анонс
В кровавых схватках отвоевал он у узурпатора то, что принадлежало ему по праву рождения, - власть. Власть править Империей Тысячи Солнц. Но тяжким грузом легла эта власть на его плечи, ибо теперь от него одного зависит судьба миллионов планет.
Ибо война продолжается и с каждым днём становится все более безжалостной. Ибо враги снова и снова собирают силы, дабы нанести ответный удар. Но самая страшная опасность для молодого правителя - не на далеких мирах, не на могучих боевых звездолетах противника.
В самом сердце Империи среди ближайших советников трона, таится предатель, готовый на все, чтоб уничтожить ненавистного императора...
ПРОЛОГ
Твердость и строгий порядок, качества, присущие зубам, неотделимы и от власти. Самая ее суть заключается в них.
Зубы - это вооруженные стражи рта, а рот есть прототип всех тюрем. Все, что попало туда, пропадает, притом многое входит в него еще живым.
Готовность, с которой рот открывается в предвкушении добычи, и легкость его последующего закрытия - те же атрибуты, которыми страшит нас тюрьма... В этом страшном месте ничто не могло бы прижиться, будь даже для этого время. Ничто не может укорениться в его голой полости.
И ужаснее всего - это узкое горло, сквозь которое неминуемо проходит то, что еще не рассталось с жизнью...
Путь, который пища совершает по всему телу, долог, и в конце концов все полезное извлекается из нее, оставляя лишь зловонные отбросы.
Этот процесс, которым завершается всякий акт поглощения, дает нам представление о природе власти в целом.
Элиас Канетти. "Толпа и власть"
Ок. 300 г. до Исхода
Вере подорванной верных не знать:
Власть к душам людским не способна воззвать.
Третья Полярность Джаспара Аркада
Атмосфера на мостике "Акеридола" была наэлектризована. Моррийон с усилием сглотнул, удивляясь, как могла его глотка так пересохнуть, в то время как сам он весь взмок. "Если мы потерпим поражение на следующем этапе, я спрошу об этом Эсабианова пеш мас'хадни перед началом пыток", - с мрачным юмором подумал он.
Двое с лишним суток - время подхода должарианского корвета к Пожирателю Солнц в реальном времени тяжело сказалось на всех - от трех рифтеров-бори, которых Моррийон снял с обреченного на гибель "Самеди", до невозмутимых обычно тарканцев.
На всех, кроме Анариса. А ведь самая большая опасность грозит ему, хотя он, казалось бы, возвращается к отцу с торжеством, исполнив заключительный акт его палиаха над Панархом Геласааром хай-Аркадом.
Ибо теперь между отцом и сыном начнется борьба за трон, о чем знает каждый должарианец, от последнего работника в серой униформе до самого Джеррода Эсабиана. Любое неверное движение и даже слово могут привести к долгой, мучительной смерти. И все же Анарис единственный выглядит если не отдохнувшим или свободным от напряжения, то по крайней мере спокойным и собранным.
Моррийон снова сглотнул, принуждая себя смотреть на высокий, широкоплечий силуэт, сидящий прямо перед обзорным экраном. Радиус черной дыры, в пределах которого пространственный скачок невозможен, достигал двух световых часов.
Подходить так близко к аномалии и без того опасно, но терпеть убийственный свет ее сращенного диска в течение пятидесяти часов совсем уж невыносимо. Однако никто не посмел предложить затемнить экраны: Анарис проводил все свое время, кроме часов, отведенных на сон, глядя, как голубовато-белый водоворот плазмы завивается спиралью в облаках пыли, чтобы исчезнуть из Вселенной. Луч свет
