Синиор Олив - Рассказы И Стихи
Олив Синиор
Рассказы. Стихи
ВИД С ТЕРРАСЫ
над немым обрывом -
робкое пенье
невинных в неведенье трав.
Рильке. Вынесен на вершины сердца
I
Домик появился в одночасье. Как-то мистер Бартон провел два дня в постели,
а поутру на третий Маркус по обыкновению выкатил его кресло к столу на
террасе, и он тут же увидел домик. Гневу его не было предела. Да и немудрено!
Ведь совершилось истинное преступление, святотатство, нечто невиданное и
неслыханное!!! На склоне прилепился домик! На его склоне! На склоне, что
высился над деревней и являлся его взору всякий раз, когда он сидел на
террасе. Домик был, разумеется, маленький: футов двадцать на двенадцать, не
больше; на длинной стене темнели дверь и одно окошко. Короче, крошечный,
кукольный домик. Вроде детского рисунка: стенка, окно, крыша, труба. Такие
хибары вырастали вокруг города ежедневно точно грибы - зримое свидетельство
бесконтрольности и беззакония, царивших в обществе. Но на его склоне никто не
смеет селиться! Никто не смеет торчать тут словно бельмо на глазу! Его
собственный дом стоял на пригорке, возвышаясь над долиной и ютившейся в ней
деревней, и окрестные холмы открывались ему во всей своей нетронутой красоте.
Где-то дальше, конечно, были и дома, вполне приличные дома, но ничто и никогда
не застило вид ближних склонов.
Ему даже в голову не приходило, что обиталище человека может обезобразить
его склон: уж слишком он крут и неприступен. Здесь и деревья-то никакие не
приживались, кроме манговых. В засушливые месяцы трава на склоне сгорала на
корню, только колючие кустики агавы время от времени расцветали буйной,
неукротимой желтизной. На середине склона, прямо перед его террасой росло
единственное мало-мальски примечательное дерево, капок. Из-за волокон его
называли по-всякому: и войлочным деревом, и шерстяным. Когда-нибудь, очень не
скоро, оно станет огромным и раскидистым; пока же выглядит довольно чахло,
как, впрочем, все молодые деревья этой породы. Он наблюдал за ним год за
годом: вот чуть подросло, вот сбросило листья к зиме, вот облачилось по весне
в яркие зеленые одежды. И вдруг - на тебе! Прямо за деревом, словно под
прикрытием его рук-ветвей, кто-то выстроил дом. На его склоне. На самом-то
деле склон ему не принадлежал, но никому, кроме него, нужен и не был. Кто еще
вздумает глазеть на голый склон триста шестьдесят пять дней в году двенадцать
лет кряду?
Его первый безудержный гнев мгновенно сменился презрением. Какой идиот
решил строиться в этом богом забытом месте? Как они будут сюда добираться? В
засуху эту хибару слизнет первый же пожар, в сезон дождей смоет первый ливень.
И потом, какой смельчак поселил свою семью у подножия шерстяного дерева?
Неужели он не боится привидений, что водятся в корнях шерстяных деревьев? Ведь
в них свято верят все негры Вест-Индии. Впрочем, нынче возможно всякое. Потому
что все пошло прахом - вплоть до старинных обычаев и суеверий, что держались
незыблемо несколько сотен лет. Каждый мнит себя Господом Богом, каждый норовит
растоптать традиции, правила, вековой уклад: Даже привидений и шерстяных
деревьев не боятся. Должно быть, эту хибару выстроил какой-нибудь отпетый
курильщик-наркоман, из тех, что призывают негров вернуться в Африку и
поклоняться эфиопскому царю. Бесстыднику, верно, понадобилось укромное
местечко, чтоб хранить свою травку, - подальше от городской полиции. И ведь
прав: какому блюстителю закона придет охота карабкаться на гору и выяснять,
кто тут живет и чем промышляет? Да и
