Серлинг Род - Судная Ночь
РОД СЕРЛИНГ
СУДНАЯ НОЧЬ
Перевод Г. Барановской
Беззвучно подкравшись, зловещий морской туман непостижимо быстро
окутывал медленно движущийся корабль своими непроницаемыми клубами.
Временами эти влажные витки размыкались, обнажая фрагменты плывущего судна
для наблюдателя, который отсутствовал. Потом ползущий корабль снова
скрывался, словно ощущая свой путь через вечность. Потому что объятия
тумана были не только смутными, они были бесконечными. Это судно было
скорее частью тумана, чем реальным кораблем из стали и других материалов.
Правда, это происходило в военное время, когда осторожность зачастую
вынуждала шкипера применять в опасных водах особый стиль навигации. И все
же это мог быть корабль, никогда не существовавший ранее и которого не
будет в будущем, если принять во внимание то, как неохотно туман позволял
увидеть самые незначительные его детали.
Одинокий корабль, плывущий и плывущий в никуда.
Таким он казался высокому мужчине с бледным лицом, который стоял у
влажного от тумана борта, запуская длинные пальцы в светлые волосы,
повторяя тихо и медленно какие-то слова. Так же, как корабль ощупью искал
свой путь через вечность, мужчина пытался вытащить из памяти воспоминания о
прошлом, которые помогут ему сориентироваться в настоящем и позволят
оценить будущее.
Несмотря на то, что ему было лишь немного за тридцать, его явно что-то
терзало, и впечатление это усиливалось морщинами на лице и на лбу. Хотя он
походил на мореплавателя, но был определенно незнаком с обстановкой вокруг.
В бесцветных глазах было замешательство, когда он изучал открытую палубу за
коротким рядом кабин.
Ему стоило труда прочитать название на спасательной шлюпке, свисающей
со шлюпбалки. Только приглушенный шум двигателя задел соответствующую
струнку его человеческой натуры, да и это было слишком смутно.
Теперь он повторял имя, в такт пульсирующим ударам мотора: "Куртис
Лансер - Куртис Лансер - Куртис Лансер". Это было его имя; он знал, что так
должно было быть, поскольку это была единственная мысль, промелькнувшая в
его ищущем уме. Но имя было правильным лишь наполовину, как и особый шум
мотора, который он узнал, поскольку тот напомнил ему более привычный звук,
который он был неспособен связать с чем-то определенным.
- Куртис Лансер.
Имя подходило, потому что не могло не подойти. И теперь он мог
прочитать другое имя на спасательной шлюпке: "Королева Глазго".
Значит, он, Куртис Лансер, находится на борту "Королевы Глазго",
грузового судна, пробивающегося через туман. Судна водоизмещением около
пяти тонн, вчера вышедшего из Ливерпуля, направляющегося в Нью-Йорк. Все
это промелькнуло в уме Лансера неожиданно и автоматически, и одновременно с
его губ сорвался короткий смешок.
Лансер был одинок, очень одинок, в известном смысле, здесь, на
незнакомом корабле, хватаясь за малейший проблеск того, что, как он знал,
лежит впереди. Но он был не в самом плохом положении, по крайней мере, не
хуже самой "Королевы Глазго". Она тоже была одна и в действительно
серьезной ситуации, поскольку отбилась от своего конвоя. Лансер понял это
по уменьшенной скорости корабля и по полному отсутствию предупредительных
свистков из окружавшего тумана и с самой "Королевы".
Первый смешок Лансера был гортанным и нервным. Теперь смех звучал
легче и уверенней. Румб он находил достаточно хорошо и мог нанести свой
маршрут на карту, возможно, даже точнее, чем сам корабль. Тому приходилось
иметь дело с туманом, а Лансеру - только с людьми. До сих по
