Сартр Жан Поль - Тошнота
Жан Поль Сартр
Тошнота
Это человек, не имеющий
никакой значимости в коллективе,
это всего-навсего
индивид.
Л.-Ф. Селин. "Церковь"
Посвящается Бобру1
От издателей
Эти тетради были обнаружены в бумагах Антуана Рокантена. Мы публикуем их,
ничего в них не меняя.
Первая страница не датирована, но у нас есть веские основания полагать,
что запись сделана за несколько недель до того, как начат сам дневник. Стало
быть, она, вероятно, относится самое позднее к первым числам января 1932 года.
В эту пору Антуан Рокантен, объездивший Центральную Европу, Северную
Африку и Дальний Восток, уже три года как обосновался в Бувиле, чтобы
завершить свои исторические разыскания, посвященные маркизу де Рольбону.
Листок без даты
Пожалуй, лучше всего делать записи изо дня в день. Вести дневник, чтобы
докопаться до сути. Не упускать оттенков, мелких фактов, даже если кажется,
что они несущественны, и, главное, привести их в систему. Описывать, как я
вижу этот стол, улицу, людей, мой кисет, потому что ЭТО-ТО и изменилось. Надо
точно определить масштаб и характер этой перемены.
Взять хотя бы вот этот картонный футляр, в котором я держу пузырек с
чернилами. Надо попытаться определить, как я видел его до и как я теперь 2. Ну
так вот, это прямоугольный параллелепипед, который выделяется на фоне...
Чепуха, тут не о чем говорить. Вот этого как раз и надо остерегаться -
изображать странным то, в чем ни малейшей странности нет. Дневник, по-моему,
тем и опасен: ты все время начеку, все преувеличиваешь и непрерывно насилуешь
правду. С другой стороны, совершенно очевидно, что у меня в любую минуту - по
отношению хотя бы к этому футляру или к любому другому предмету - может снова
возникнуть позавчерашнее ощущение. Я должен всегда быть к нему готовым, иначе
оно снова ускользнет у меня между пальцев. Не надо ничего 3, а просто
тщательно и в мельчайших подробностях записывать все, что происходит.
Само собой, теперь я уже не могу точно описать все то, что случилось в
субботу и позавчера, с тех пор прошло слишком много времени. Могу сказать
только, что ни в том, ни в другом случае не было того, что обыкновенно
называют "событием". В субботу мальчишки бросали в море гальку - "пекли
блины", - мне захотелось тоже по их примеру бросить гальку в море. И вдруг я
замер, выронил камень и ушел. Вид у меня, наверно, был странный, потому что
мальчишки смеялись мне вслед.
Такова сторона внешняя. То, что произошло во мне самом, четких следов не
оставило. Я увидел нечто, от чего мне стало противно, но теперь я уже не знаю,
смотрел ли я на море или на камень. Камень был гладкий, с одной стороны сухой,
с другой - влажный и грязный. Я держал его за края, растопырив пальцы, чтобы
не испачкаться.
Позавчерашнее было много сложнее. И к нему еще добавилась цепочка
совпадений и недоразумений, для меня необъяснимых. Но не стану развлекаться их
описанием. В общем-то ясно: я почувствовал страх или что-то в этом роде. Если
я пойму хотя бы, чего я испугался, это уже будет шаг вперед.
Занятно, что мне и в голову не приходит, что я сошел с ума, наоборот, я
отчетливо сознаю, что я в полном рассудке: перемены касаются окружающего мира.
Но мне хотелось бы в этом убедиться.
10 часов 30 минут4
В конце концов, может, это и впрямь был легкий приступ безумия. От него не
осталось и следа. Сегодня странные ощущения прошлой недели кажутся мне просто
смешными, я не в состоянии их понять. Нынче вечером я прекрасно вписываюсь в
окружающий мир, не хуже любого добропор
