Сан-Антонио - Травля
Сан Антонио
Травля
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ
Приглушенное жужжание пылесоса разбудило меня... Во всяком случае именно
этот звук услышал я, вылезая из небытия. Медленно-медленно считаю, пока в
моем котелке не взорвалось самое страшное похмелье с того времени, как Ной
изобрел вино. Мне показалось, что я языком вычистил уборные в казармах. Да
вдобавок этот шум в черепушке! Не знаю, что за негодяй установил турбину у
меня в голове, но лучше бы он ее поместил в другое место!
Комната, обтянутая кретоном, медленно повернулась, заставив меня вцепиться
в кровать. Искры посыпались из моих глаз. Я не помнил, где напился, не
исключено, что это случилось за чаем у маркизы де Талередюн. Пока все
усилия памяти были выше моих возможностей. Я ждал, пока все уляжется, но
такая болезнь требует вмешательства. Поняв это, я решился спустить ногу с
моего ложа... Нащупал коврик, поднялся, и затем - фьють! Подлый пол принял
меня в свои объятия. Я схлопотал на лоб такой рог, которому позавидовал бы
старейшина носорогов. Тут же искры уступили место свечам. Бесполезно было
пересчитывать, я знал, что их тридцать шесть!
Я встал на колени у кровати (спуск - это единственное, что мне удалось:
спикировал в свободном падении, а парашют открылся поздно!), Фелиси
выключила свой "Электролюкс" и появилась, подбоченясь. Она схватывает все
на лету, что выбивает меня из седла.
- Что происходит, Антуан?
Я смотрю на нее и вижу полдюжины Фелиси, и все они озабочены.
- Ты болен?
Я качаю головой, что вызывает у меня болезненный стон. Турбина снова
затарахтела.
- Хочешь, я позову доктора?
- Нет... Соды, черного кофе... лимон!
Перед тем, как все это перечислить, я не без труда вытянулся на полу,
который продолжал вальсировать. Поскольку нализался не впервые, Фелиси
поспешила ввести в действие средство номер 44-бис, средство скорой помощи.
Она принесла пузырь со льдом, который положила мне на лоб, стакан кофе с
двумя стаканами лимонного сока, что должно было меня хорошо зарядить. И
последним ее усилием было разрешение на две столовых ложки Эно...
Я отдался на ее милость. Больше не было души общества, весельчака,
которого вы знаете, я уподобился куче лохмотьев, вынутых из центрифуги.
Зажмурив свои светильники, я подождал пару минут действия проглоченных
мной ингредиентов.
Действительно, все понемногу приходило в порядок, и я даже нашел в себе
силы дотащиться до душа, который и принял по-шотландски, т. е. в клеточку.
Когда я вышел, то светился как обезьяний зад, а новые силы вливались в мой
организм колоннами по четыре в ряд. Фелиси ждала меня на кухне с остатками
холодного мяса и бутылочкой. Она знала, что я вышибаю клин клином. Я жевал
скончавшегося бычка и, сморщившись, проглотил большой стакан Ара-мона.
Сначала внутренности зажгло кислотой, а затем в желудке разлилась
благость. Фелиси отважилась:
- Где это ты накачался?
- Обмывали повышение Берюрие... у одного из приятелей на винном рынке...-
Я добавил, чтоб прикинуться ангелом: - Ты знаешь, Ма, это не от того, что
я проглотил... Это от аромата... погребов...
Установилось глубокое молчание. Слышно было, как пролетел импрессарио.
Чтобы Фелиси в это поверила, как бы не так! А все из-за проклятых остатков
винища в серых клетках. Мои объяснения походили на попытку продать
холодильник эскимосам. Впрочем, я не настаивал...
Раздался весьма респектабельный звонок в дверь. Я спросил себя, чей это
сукин сын рискнул потревожить нас в такую рань. Фелиси устремилась к двери
и сообщила:
- Это твой колл
