Саймак Клиффорд Дональд - Дурак В Поход Собрался
Клиффорд Саймак
Дурак в поход собрался
Долгое время я был деревенским дурачком, но теперь я уже не дурак,
хотя меня до них пор обзывают болваном, а то и почине.
Я теперь гений! Но об этом я никому не скажу. Ни за что. Если узнают,
станут остерегаться.
Никто не догадывается и не догадается. Я все так же шаркаю ногами,
мой взгляд все так же пуст, и речь бессвязна, как и прежде. Порой нелегко
бывает помнить, что надо непременно шаркать, смотреть бессмысленным
взглядом и бормотать чепуху, а иногда, наоборот, с большим трудом
удерживаешься, чтобы не переиграть. Главное - не вызвать подозрений!
Все началось в то утро, когда я пошел на рыбалку.
За завтраком я сказал маме, что собираюсь порыбачить, и она не
возражала. Она знает, что я люблю ловить рыбу. Когда я рыбачу, со мной не
случается никаких неприятностей.
- Сходи, Джим, - сказала она. - Хорошо бы отведать рыбки.
- Я знаю, где ее ловить, - сказал я. - В яме, что сразу за домом Алфа
Адамса.
- Сынок, не затевай ты ссоры с Алфом, - предупредила меня мама. -
Если ты невзлюбил его...
- Он надул меня. Заставил работать больше чем положено, а сам ничего
не заплатил мне за это. Да еще смеется.
Не надо было мне говорить этого. Мама очень расстраивается, когда
слышит, что надо мной смеются.
- Ну и пусть, не обращай внимания, - ласково сказала она. - Вспомни,
что говорил проповедник Мартин в прошлое воскресенье. Он сказал...
- Я помню, что он сказал, но все равно не люблю, когда надо мной
смеются. Я не позволю смеяться надо мной.
- Ладно, - с грустью согласилась мама. - Не позволяй.
Я доедал завтрак и думал о том, что проповедник Мартин мастак
говорить о смирении и покорности. Но я-то знаю, что он за человек, знаю и
про его дела с органисткой Дженни Смит.
После завтрака я пошел в сарай за удочкой, а Баунс прибежал помогать
мне. После мамы Баунс мой лучший друг. Конечно, он не умеет разговаривать
со мной по-настоящему, но он и не смеется надо мной.
Копая червей, я спросил его, не хочет ли он отправиться со мной на
рыбалку. Я видел, что ему очень хочется, и пошел в дом напротив
предупредить миссис Лоусон, что Баунс пойдет со мной: Баунс ведь
принадлежал ей, хотя почти все время проводил со мной.
Так мы и пошли: я с удочкой впереди, а Баунс следом, словно я был
важной персоной. Но Баунс все равно гордился тем, что нас видят вместе.
Путь наш лежал мимо банка, и через большое окно я увидел банкира
Пэттона, сидевшего за письменным столом. Вот у кого был важный вид! Да он
и в самом деле был самой важной персоной в Мэплтоне. Я убавил шаг, чтобы
вволю насладиться своей ненавистью к нему.
Мы с мамой не жили бы в этой старой развалюхе, где живем сейчас, если
бы после смерти папы банкир Пэттон не лишил нас права выкупа закладной на
наш дом.
Мы миновали усадьбу Алфа Адамса, у которого была лучшая ферма в
городе, и о нем я тоже подумал с ненавистью, но не с такой, как о банкире
Пэттоне. Адаме мне насолил поменьше - заставил работать больше положенного
и не заплатил за это.
Алф был рослый хвастливый человек и, кажется, неплохой фермер. Во
всяком случае, ферма приносила доход. У него был большой новый коровник, и
только он мог решиться выкрасить коровник не в красный цвет, как красят
все коровники, а в белый с красной полосой. Ну разве бывают коровники в
полоску?
Сразу за домом Алфа мы с Баунсом свернули с дороги и пошли через луг
к речке, туда, где яма...
На другом конце луга вместе с остальным стадом пасся бык-медалист,
принадлежавший Алфу. Увидев нас, о
