Роберсон Дженнифер - Песнь Хомейны (Хроники Чейлуси - 2)
Дженнифер РОБЕРСОН
ХРОНИКИ ЧЕЙСУЛИ II
ПЕСНЬ ХОМЕЙНЫ
ЧАСТЬ 1
Глава 1
Я вглядывался в снежную круговерть, пытаясь различить в ней Финна. Он ехал
впереди меня на маленьком степном пони, таком же, как и у меня - с той только
разницей, что мой степнячок был мышастым, а его - гнедым. Сейчас и пони, и
всадник казались лишь расплывчатым темным пятном среди метели. Ветер хлестал
меня по лицу, чтобы Финн услышал меня в реве ветра, нужно было кричать во весь
голос. Так я и сделал: стянул с лица защищавшую его от мороза и снега
шерстяную ткань, поморщился, когда ледяные иголочки впились в кожу, и заорал
во весь голос:
- Ты что-нибудь видишь? Размытое пятно приблизилось, приобрело большую
четкость очертаний: Финн остановил своего пони и обернулся в седле. Как и я,
одет он был в кожу, шерсть и меха, и похож был больше на большой сверток, чем
на человека. Но, впрочем, Финн, пожалуй, и не был человеком в обычном
понимании этого слова: он был - Чэйсули.
Он открыл нижнюю часть лица. Бороды у него не было - у Чэйсули она не
растет, это у них в крови что-то, как объяснял мне сам Финн. Я же в наших
скитаниях успел отрастить основательную бороду - некогда было заниматься
бритьем, да и узнать меня в таком виде было сложнее. Однако недостаток
растительности на подбородке Финна с лихвой возмещали густые волосы, черные,
как вороново крыло, они развевались на ветру и служили прекрасным обрамлением
его бронзово-смуглому точеному липу - в профиль Финн чем-то напоминал хищную
птицу.
- Я послал Сторра вперед - искать какой-нибудь ночлег для нас, - крикнул
он в ответ. - Если среди всего этого снега найдется хоть какое-то укрытие, он
его разыщет.
Я невольно перевел взгляд в сторону леса: там, рядом со следами копыт
наших скакунов, уже почти заметенных бураном, виднелась цепочка следов волка.
Большие следы, и расстояние между ними указывает на размашистый бег
крупного зверя - хотя сейчас это только цепочка ямок, полузасыпанных снегом.
Тем не менее, следы эти ясно указывали на присутствие лиир Финна - и
подчеркивали необычность моего спутника: какой еще человек мог бы отправиться
в путь вместе с волком? Кроме того, следы эти выдавали и мое присутствие: кто
еще мог взять в попутчики Изменяющегося?
Финн не сразу продолжил путь. Он молча ждал, пока я поравняюсь с ним, его
лицо было по-прежнему открыто ветру, он щурил глаза, зрачки его были расширены
- но все равно было видно, что их радужка чистого, яркого желтого цвета. Не
янтарного, не золотого, не медового - желтого.
Такие глаза люди называют глазами зверя. И я лучше многих знал, почему.
Я зябко передернул плечами, выругался, пытаясь пятерней вычесать из бороды
набившийся в нее снег. Все последнее время мы провели в теплых восточных
землях, конечно, возвращение домой было для меня радостью - но когда родная
земля встречает тебя снежными бурями и лютым холодом, тут уж не до теплых
чувств. Я уже и забыл, как можно ходить, не напяливая на себя чудовищное
количество мехов...
И все же - я не забыл ничего. В особенности, кем я был.
Заметив мою дрожь, Финн ухмыльнулся, обнажив белые зубы в беззвучном
смехе:
- Что, уже устал от всего этого? Ничего, по крайней мере, в залах
Хомейны-Мухаар ты вряд ли будешь дрожать от холода или жаловаться на бураны и
метели.
- Мы еще даже не в Хомейне, - напомнил ему я, может, все это предрассудки,
но мне не нравилась та легкость, с которой он говорил о моем возвращении
домой, - а уж о дворце моего дядюшки и говорить нечего.
- О твоем дворц
