Рейнольдс Мак - За Кружкой Пива
Мак РЕЙНОЛЬДС
ЗА КРУЖКОЙ ПИВА
Пер. М. Коркина
Французския площадь - самый центр Танжера: здесь заканчивается бульвар
Пастера, главная магистраль европейской части города, и начинается улица
Свободы, переходящая в конце концов в шоссе, ведущее на Тетуан. Достаточно
пересечь площадь, чтобы за каких-нибудь две-три минуты попасть из
сверхсовременного, почти калифорнийского курорта в Старый город,, наводящий
на мысли о Багдаде времен Харуна ар-Рашида.
Танжер - город в своем роде неповторимый.
Возле трех углов Французской площади тротуар оккупирован уличными
кафе. В том, что обслуживает самых богатых клиентов, подают лучшее в городе
бочковое пиво, а подле входа расположились сразу три чистильщика сапог. По
утрам здесь можно спокойно посидеть на солнышке, перелистывая парижское
издание нью-йоркской "Геральд Трибьюн", а тем временем ваши ботинки
окажутся неощутимо доведены до зеркального блеска - и все удовольствие за
каких-нибудь тридцать марокканских франков, то бишь всего-навсего пять
центов по нынешнему курсу. А потом, отложив газету, можно спокойно
посидеть, потягивая пиво и наблюдая за прохожими.
Танжер не только самый древний, но и, наверное, самый космополитичный
город в мире. Здесь можно встретить кого угодно - шлехов,
бераберов-тамазигтов и арабов в национальных одеяниях, порою попадаются
пришельцы с самого юга - сенегальцы; в европейских костюмах то и дело
проходят японцы и китайцы, индийцы и турки, ливанцы и филиппинцы, обитатели
обеих Америк и, конечно, европейцы, живущие по обе стороны "железного
занавеса". Тут легко можно встретить как самых нищих, так и самых богатых
представителей рода людского. Первые неизменно стремятся всучить вам
что-нибудь - от сапожных шнурков до собственных отнюдь не блещущих
девственной чистотою тел.
Вторые же старательно избегают встречаться с вами взглядом из
опасения, как бы им не всучили какую-нибудь eрунду.
Невзирая на прогресс, Танжер умудряется сохранять собственную
уникальную самобытность. Тут неизменно полным-полно контрабандистов и
дельцов черного рынка, благополучно избегающих встречи с рукой правосудия,
международных аферистов, шпионов и контрразведчиков, гомосексуалистов и
лесбиянок, алкоголиков и наркоманов, беженцев всех мастей и перемещенных
лиц, королей в изгнании и террористов-экстремистов.
Местная Фемида безразлично взирает на них сквозь пальцы. Танжер -
воистину неповторимый город.
Впрочем, это я уже говорил.
Заметив краем глаз приближение Пола, я оторвался от газеты.
- Присаживайтесь. Как дела?
Он опустиля на стул напротив меня и завертел годовой, отыскивая
взглядом официанта. Впрочем, ничего другого ему не оставалось - даже без
моего приглашения: все столики были заняты, что отнюдь не в диковинку для
"Парижского кафе". В поисках уединения сюда не идут.
- А что хорошего у вас, Руперт? - в свой черед поинтересовался
Пол.-Давненько не виделись...
Ему удалось наконец подозвать официанта, и он заказал пиво. На вид Пол
был довольно невзрачен - невысокий, щуплый, с желтоватой кожей на лице,
сохранявшем, правда, неизменно добродушное выражение.
От кого-то я слышал, что родом он будто бы из Ливерпуля, а здесь
занимается какими-то экспортно-импортными операциями.
- Что пишут? - вежливо полюбопытствовал Пол, кивнув на газету.
- Пого с Альбертом намерены устроить поединок, a Лил Эбнер - исполнять
рок-н-ролл.
Реакцией послужило нечленораздельное ворчание.
- Ага! - заметил я, просматривая следующую страницу.- А вот это уже
любопытно: русс
