Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Рассел Рэй - Бежавшие Влюбленные


Рэй Рассел
Бежавшие влюбленные
Бежавшие влюбленные были схвачены у самой границы герцогства.
Их немедля доставили пред очи его светлости герцога, чей благостный
облик и ореол белоснежных кудрей придавали ему сходство с ангелом на
прекрасной картине, но лицо его было исполнено печали, пока он с укоризной
смотрел на свою юную жену-изменницу и на трубадура, ее любовника, а затем
со скорбным вздохом, со слезами на добрых старых глазах, он уплатил
золотом тем, кто их поймал, а их поручил заботам своего тюремщика.
Краткие распоряжения, которые герцог ему отдал, были необычными, ибо он
вдаль и вширь слыл милосердным и благочестивым правителем.
Любовников надлежало заключить в темницу и строго карать на протяжении
семи дней (по одному дню на каждый смертный грех) с тем, чтобы на исходе
седьмого дня окончательно с ними разделаться. На протяжении этого срока
надлежало наиболее действенным способом воспрепятствовать им смотреть друг
на друга или обмениваться даже двумя-тремя словами, дабы они не
поддерживали друг друга словами мужества или взглядами любви.
- Наиболее действенный способ, - рассуждал добродушный тюремщик, пока,
побрякивая ключами, вел злополучную пару в подземелье замка, - гм-гм... ну
да! Убрать ваши глаза и языки. - Они возмущенно взвыли, но он весело
рассмеялся и заверил их, что это совсем простенькая операция - щипцы да
раскаленный прут - и длится лишь несколько секунд.
Тем не менее по пословице весь мир любит любящих, а тюремщик был
добросердечным человеком и отложил удаление их глаз и языков до следующего
дня, оставив им ночь, чтобы они могли видеть друг друга и говорить друг с
другом. Видеть и говорить, но не ласкать и не обнимать, поскольку, содрав
с них одежду, он запихнул их в отдельные клетки - малюсенькие клетки,
рассчитанные на причинение максимальных неудобств. Оставив один дымный
факел в ввинченном в стену кольце, тюремщик простился с ними. Влюбленные,
скорчившись на голых ягодицах, цепляясь пальцами ног за железный под своих
клеток, могли вволю утешать друг друга словами и взглядами.
Первой нарушила молчание она.
- Видишь, в какое ужасное положение мы попали, - сказала она, - и все
из-за тебя.
- Из-за меня?! - ответил юноша. - Так я же настаивал, чтобы ты осталась
со своим супругом, герцогом, так как мы могли легко дарить друг другу
блаженство под его ханжеским старым носом, и он бы ничего не пронюхал. Так
нет! Тебе понадобилось бежать!
- Все остальное было бы бесчестным. Бегство предлагало единственный
порядочный выход.
- Ты говоришь о порядочности? Ты?! - вскричал он. - Ты же с ног до
головы была одним жарким, голодным ртом, горящим от жажды, пересохшим
из-за воздержанности старика мужа, наглой, неутолимой, развратной...
- Сомкни свои гнусные губы! Это ты виновник нашего ужасного положения.
Я бы не корчилась здесь нагая, будто ощипанная цесарка, в попугаичьей
клетке, ожидая семь дней пыток, если бы ты не липнул ко мне.
- Твоя память так же ущербна, как и твое целомудрие! Это же ты делала
мне авансы!
- Лжец!
- Шлюха!
Она заплакала. Несколько устыдившись своих слов, он пробурчал:
- Вообще-то вина, наверное, не наша, а твоего обомшелого
псалмолюбца-мужа...
- Сластолюбца? Нет, в этом же вся суть - он не...
- Ты ослышалась. Его вина, хотел я сказать, это брак с женой, годами
втрое моложе шести его десятков. Его вина - оставлять ее томиться без
утоления. Его вина - постоянно сводить нас вместе, заверяя меня, как ты
любишь мои песни, заверяя тебя, как я люблю, чтобы





Содержание раздела