Прэтчетт Терри - Стража ! Стража !
Терри Прэтчетт
Стража! Стража!
Посвящение
Их можно было бы назвать Дворцовой Стражей, Городской
Стражей или Патрулем. Как бы их не называть, цель их в
любом произведении фантастического эпоса всегда одинакова:
она, проясняясь в Третьей Части (или после десяти минут
фильма), состоит в том, чтобы ворваться в комнату, пооди-
ночке атаковать героя и быть поверженными ниц. Никто даже
не спрашивает их, хотят ли они этого.
Этим прекрасным людям и посвящается эта книга.
А также Майку Харрисону, Мэри Джентл, Нейлу Гейману и
всем остальным, кто помогал и смеялся над идеей L-про-
странства; как плохо, что мы никогда не пользовались кни-
гами Шредингера в бумажной обложке...
Именно сюда собираются драконы.
Они лежат...
Отнюдь не мертвые, а спящие. Ничего не ждущие, ибо ожи-
дание предполагает предвкушение. Возможно для этого поды-
щется слово...
... забытые.
И хотя пространство, занимаемое ими, не является обыч-
ным, тем не менее они лежат вплотную друг к другу. Не было
ни единого квадратного дюйма, не заполненного лапой, ког-
тем, чешуей, кончиком хвоста, общий эффект всех этих хит-
росплетений тел и ваших взглядов в конечном счете был та-
ков, что пространство между драконами было заполнено дра-
конами.
Их вид мог бы навести вас на мысль о банке с сардинами,
впрочем если вы могли вообразить сардин громадными и че-
шуйчатыми, гордыми и надменными.
И где-то здесь вероятно таился ключ ко всему.
Совсем в другом пространстве было раннее утро, утро в
Анк-Морпорке, старейшем, величайшем и грязнейшем из горо-
дов. Мелкий дождь моросил, капая с серого неба, и переме-
жался с речным туманом, растекавшимся улицами города. Кры-
сы всех мастей и родов разбегались по своим ночным маршру-
там. Под покровом сырой ночи убийцы убийствовали, воры во-
ровали, распутницы суетились. И все шло своим чередом.
И пьяный капитан Бодряк из Ночного Дозора медленно брел
по улице, валился в сточную канаву за Домом Дозора и лежал
там до тех пор, пока над ним не возникали странные полыха-
ющие буквы, гаснувшие и менявшие на глазах свой цвет...
Город был достойным званием. Существом. Женщиной. Имен-
но этим он и был. Женщиной. Ревущей, древней, исчислявшей
свой возраст столетиями. Водившей вас за нос, позволявшей
вам в себя влюбиться, а затем дававшей вам пинка. Разящий
удар, по лицу. Разя рот. Язык. Миндалины. Зубы. Да-да, вот
чем она была. Она была... существом, понимаете, сукой. Ку-
клой. Курицей. Стервой. И потом вы ненавидели ее, и даже
когда вам казалось, что вы овладели ею, вне себя, она от-
крывала вам свое огромное громыхающее прогнившее сердце,
беря перевес. Да-а. Вот так. Никогда не знаешь, на чем
стоишь. Лежишь. Единственное в чем вы уверены, что не дол-
жны позволить ей уйти. Ибо, ибо она была вашей, все чем вы
владели, со всеми ее сточными канавами...
Темнота окутывала мраком внушавшие трепет здания Неви-
данного Университета, первого колледжа волшебства. Един-
ственным проблеском света был мерцавший огонек парафиновой
свечи из луженого окна здания Магии Высокой Энергии, где
острые умы исследовали глубинное строение вселенной, нра-
вится ли вам это или нет.
И разумеется горел свет в Библиотеке.
Библиотека была крупнейшим собранием текстов по волшеб-
ству где-либо в мультивселенной. Тысячи томов оккультных
знаний отягощали ее полки.
Поговаривали даже, что после того как огромные потоки
волшебства серьезно исказят окружающий мир, Библиотека не
будет подчиняться обычным законам пространства и времени.
