Прус Болеслав - Кукла
БОЛЕСЛАВ ПРУС
КУКЛА
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая
Как выглядит фирма «Я.Минцель и С.Вокульский»
сквозь стекло бутылок
В начале 1878 года, когда политический мир был озабочен Сан-Стефанским договором, выборами нового папы либо степенью вероятия европейской войны, варшавское купечество, а также интеллигентские круги одного из кварталов Краковского Предместья не менее горячо интересовались будущностью галантерейного магазина фирмы «Я.Минцель и С.Вокульский».
В широко известной ресторации, куда по вечерам сходились закусить владельцы бельевых магазинов и винных подвалов, хозяева шляпных и экипажных мастерских, почтенные отцы семейств, живущие доходами с капитала, и досужие домовладельцы, столь же часто обсуждался вопрос вооружения Англии, сколь и дела фирмы «Я.Минцель и С.Вокульский». Склонившись над бутылками темного стекла, обитатели этого квартала, окутанные густым сигарным дымом, бились об заклад: одни – выиграет Англия или проиграет, другие – обанкротится Вокульский или нет, одни называли Бисмарка гением, другие – Вокульского авантюристом; одни критиковали деятельность президента Мак-Магона, другие утверждали, что Вокульский – явный безумец, если не хуже...
Лучше остальных знали С.Вокульского пан Деклевский, владелец каретных мастерских, который создал себе состояние и положение в обществе, упорно работая в этой отрасли, а также советник Венгрович, который уже двадцать лет подряд был членом-опекуном одного и того же благотворительного общества; именно они громче всех пророчили Вокульскому разорение.
– Не миновать разорения и банкротства человеку, который не держится одного дела и не умеет ценить милостивых даров судьбы, – говорил Деклевский.
А советник Венгрович при каждом глубокомысленном изречении своего друга присовокуплял:
– Безумец! Безумец! Авантюрист! .. Юзек, подай-ка еще пива. Которая же это по счету бутылка?
– Шестая, господин советник. Сей моментик! – отвечал Юзек.
– Шестая уже? Как время летит! Безумец, безумец! – бормотал советник Венгрович.
Завсегдатаям ресторации, где утолял свою жажду советник, ее хозяину и половым причины бедствий, которым предстояло обрушиться на С.Вокульского и его галантерейный магазин, казались ясны, как пламя газовых рожков, освещавших зал. Причины эти коренились в беспокойном характере, в авантюристическом образе жизни и, наконец, в последнем поступке этого человека, который, имея в руках верный кусок хлеба и доступ в столь приличную ресторацию, добровольно отказался от нее, магазин оставил на произвол судьбы, а сам со всеми деньгами, доставшимися ему после смерти жены, отправился на русско-турецкую войну сколачивать состояние.
– А может, и сколотит... Военные поставки – дельце прибыльное, – ввернул Шпрот, торговый агент, который был тут редким гостем.
– Ничего он не сколотит, – возразил Деклевский, – а тем временем солидное предприятие полетит к черту. На поставках наживаются только евреи да немцы, наши в таких делах ничего не смыслят.
– А может, Вокульский смыслит?
– Безумец! Безумец! – буркнул советник. – Подай-ка пива, Юзек. Которая это?
– Седьмая бутылочка, господин советник. Сей моментик!
– Седьмая уже? Как время летит, как время летит...
Торговый агент, которому по роду его службы требовались всесторонние и исчерпывающие сведения о купцах, пересел вместе со своей бутылкой и кружкой к столу советника и, умильно заглядывая в его слезящиеся глаза, спросил понизив голос:
– Прошу прощения, но... почему вы, господин советник, изволите называть Вокульского безумцем? Не угодно ли
