Пронцини Билл & Уолмен Джеффри - И Вечно Зеленеет
Билл Пронцини, Джеффри Уолмен
...И вечно зеленеет
Как ни странно, до сего дня он так ни разу и не видел поместья старого
Пруитта Эвергрина - ни разу за все годы, пока ведал юридическими делами
пожилого седовласого джентльмена. Эта мысль вдруг поразила Саймона
Грэхема, когда он уверенно вел свой "линкольн континенталь" по частной
дороге, бежавшей в живописном обрамлении старых вязов. За добрые три
десятка лет не единожды можно было вот так померить шинами эти
длинные-длинные мили среди расцвеченных осенью ландшафтов Пенсильвании...
Поразительно, насколько был лишен гостеприимства его давний знакомец, все
мирские дела которого приходилось улаживать с тех самых пор, когда Грэхем
- юный адвокат - только-только начал практику. Было это еще до второй
мировой. Грэхем выполнял разные поручения клиента, обычно высказываемые им
при личном свидании в конторе либо по телефону.
По иронии судьбы, мельком подумал он, это первый и последний визит: в
прошлый четверг Пруитт Эвергрин скончался, хотя что-то говорил о вечном
существовании. Эвер-грин... вечнозеленый, бессмертный. Умер от обычной
сердечной недостаточности.
Конечно, Грэхему будет недоставать суховатого юмора и мягких
благожелательных манер старика, однако он не ощущал особого сожаления. В
конце концов, Пруитт прожил долгую беспечальную жизнь, и скорбь по его
кончине представлялась неуместной. Сам Эвергрин, казалось, предвидел час
своего земного предела: его последний визит в контору был вызван его
желанием написать завещание.
Встреча была краткой и чисто деловой: поскольку Эвергрин не имел
родственников в подлунном мире (будучи последним отпрыском семьи,
обосновавшейся в здешних местах еще в 1630 году), почти все состояние
отошло европейскому обществу "Энкайридион". Об этом обществе Грэхем не
знал ничего, кроме того, что оно имеет определенное отношение к книжному
делу... Кажется, само название - как он смутно помнил - какой-то старинный
синоним для обозначения книги. Старый Пруитт состоял пожизненным членом
"Энкайридиона". Завтра днем посланец неведомого общества должен прибыть в
Филадельфию, в контору, и Грэхем как законный и полномочный представитель
покойного, чтобы самолично убедиться, что все в полном порядке, решил
посетить поместье.
Дорога обогнула густую рощицу вязов, "линкольн" плавно вписался в
поворот, и там, впереди, посреди обширной лужайки, открылся загородный
особняк Эвергрина - поистине анахронизм в мире, предпочитающем
железобетон, стекло и штукатурку. Здание в два этажа любовно, тщательно
сложили вручную из кирпича цвета ржавчины, и вот уже два столетия оно
гордо, противостояло разрушительному воздействию времени. Огромный,
старомодный, вытянутый в длину господский дом, с крутой щипцовой крышей, с
обрамленными рамами темного дерева слуховыми окошками на ней, на уровне
второго этажа. Позади и немного сбоку виднелись каретный сарай, пара
надворных построек, служивших некогда жильем для прислуги.
Грэхем затормозил у крыльца, утопающего в алых бугенвиллиях, и, тяжко
вздохнув, неловко выбрался из автомобиля. Когда-то в колледже его считали
неплохим спортсменом, но с той поры было поглощено столько изысканных,
слишком обильных обедов и слишком хорошего вина... Однако приобретенная
грузность вполне подходила к облику преуспевающего юриста, придавая ему
своеобразную респектабельность - ее подчеркивал консервативный костюм в
елочку. У Грэхема было круглое, внушающее доверие лицо, проницательные
серые глаза и твердые, резко очерченны
