Пройслер Отфрид - Крабат Легенды Старой Мельницы
ОТФРИД ПРОЙСЛЕР
КРАБАТ: ЛЕГЕНДЫ СТАРОЙ МЕЛЬНИЦЫ
Аннотация
Фантастическая повесть известного немецкого писателя про страшного колдуна и его учеников, про победу любви и добра над злыми чарами.
*ГОД ПЕРВЫЙ*
МЕЛЬНИЦА В КОЗЕЛЬБРУХЕ
Наступил Новый год. Крабат, сербский мальчик лет четырнадцати, сговорился еще с двумя такими же нищими мальчишками пойти колядовать по деревням – нарядиться волхвами и распевать во дворах рождественские песни.
Не устрашил их и указ Его милости курфюрста Саксонского, карающий бродяг и попрошаек. Да ведь судьи и другие чиновники тоже не принимали этот указ чересчур уж всерьез.
И вот три волхва, водрузив на голову венцы из соломы, бредут от деревни к деревне. Один из них, маленький веселый Лобош, изображает мавра. С утра старательно вымажет сажей лицо и руки и весь день с гордым видом несет впереди прибитую к палке вифлеемскую звезду.
Подходя к подворью, они на ходу перестраиваются, Лобош теперь в середине. И возносятся к небу чистые звонкие голоса. Правда, Крабат только губами шевелит – у него ломается голос.
Зато друзья его стараются вовсю.
Многие крестьяне закололи под Новый год свинью, а потому и угощение волхвам подносят царское – колбаса, сало. А то и яблоки перепадают, чернослив, орехи. Пореже – медовые лепешки, анисовые пряники, печенье с корицей.
– А здорово Новый год начался! – говорит Лобош на третий день к вечеру. – Вот бы и дальше так!
– Да, не плохо бы! – вздыхают оба волхва.
Ночь провели на сеновале возле кузни. Тут то Крабату и приснился впервые тот таинственный сон.
...Длинная жердь – вроде насеста. На ней одиннадцать воронов. Пристально смотрят они на Крабата. А на самом конце жерди – свободное место. И вдруг голос.
Он долетает издалека, будто гонимый ветром: «Крабат!.. Крабат!.. Крабат!..» У Крабата нет сил отозваться. Голос приказывает: «Иди в Шварцкольм на мельницу! Не пожалеешь!» Вороны взмывают ввысь.
Каркают: «Повинуйся Мастеру... Повинуйся!..»
Крабат просыпается: «И что только не приснится!» Он поворачивается на другой бок.
Днем они бредут дальше. Вспомнив про воронов, Крабат улыбается.
Но и на следующую ночь сон повторился. Опять звал его голос, опять каркали вороны: «Повинуйся!»
Тут уж не до смеха.
Утром Крабат спросил хозяина дома, знает ли тот деревню Шварцкольм. Крестьянин задумался:
– Шварцкольм?.. Шварцкольм... Кажется, слышал. Ах, да! На дороге к Ляйпе. У самого Хойерсвердского леса стоит.
Волхвы переночевали в Грос Парвитце. И опять здесь приснился Крабату тот же сон – вороны и чудной, плывущий по воздуху голос – все, как в первый раз.
Тут уж он решился.
На рассвете, оставив спящих спутников, выскользнул из сарая. У ворот попросил какую то девушку, спешившую с ведрами к колодцу, передать им привет и сказать, что он уходит.
И вот Крабат шагает один от деревни к деревне. Ветер швыряет ему в лицо пригоршни снежной крупы. На каждом шагу приходится останавливаться, протирать глаза. Как назло, в Хойерсвердском лесу сбился с пути. Часа два ушло, чтобы отыскать дорогу.
Лишь под вечер дошел до деревни.
Деревня как деревня: дома и сараи по обе стороны улицы, сугробы, дым над крышами. Из хлевов доносится глухое блеяние и мычание. На льду небольшого пруда смех и веселье – дети носятся на коньках.
Крабат озирается, ищет вдали мельницу. Ее не видно. Старик с вязанкой хвороста на вопрос Крабата отвечает:
– Тут, в деревне, мельницы нет.
– А по соседству?
– А а, может, ты про ту... – Старик тычет пальцем через плечо. – Там, подальше, в Козельбрухе, у Черной воды, есть одна
