Пристли Джон Бойнтон - Дядя Фил И Телевизор
Джон Бойнтон Пристли
Дядя Фил и телевизор
Страховки за дядю Фила выплатили фунтов полтораста, и вечером Григсоны
устроили по этому поводу семейный совет в большой гостиной над магазином.
Собрались все - мама, папа, Эрнест, Уна, ее муж Джордж (фамилия их была
Флеминг, но Уна, само собой, продолжала зваться Уной Григсон, а Джордж
помогал папе в магазине) и даже Джойс и Стив, которые обычно с утра до
вечера где-то пропадали. Надо сказать, что мама, которая уже успокоилась и
даже привела в порядок волосы, имела довольно-таки гордый вид по случаю
того, что все собрались вместе, точно на рождество, хотя стоял всего
только октябрь и ноги у нее еще не так болели, как всегда бывало на
рождество. Одним словом, все было расчудесно, несмотря на то, что умерший
дядя Фил был маминым старшим братом и эти полтораста фунтов были
страховкой, которую за него выплатили.
- По справедливости они, разумеется, мои, - сказала мама, имея в виду
деньги, - но мне думается - и папа тоже так думает, - что их следовало бы
употребить на что-нибудь для всего семейства.
- Приходилось содержать его, - мрачно проворчал папа, - и терпеть все
его штучки.
- Дайте мне сказать! - закричал Стив.
- А ты помалкивай, - сказала мама. - Ты терпел его, это верно, но он
ведь платил свою долю...
- Последнее время - не очень, - сказал папа. - Сначала он давал, что с
него причиталось, когда цены были не такие сумасшедшие, а потом перестал.
А всего-то двадцать три шиллинга в неделю.
- Совершенно справедливо, - сказал Эрнест, который служил клерком на
железной дороге и был очень уравновешенным молодым человеком - таким
уравновешенным, что иногда вообще непонятно было, жив он или нет. -
Кое-кому из нас приходилось содержать его. Я не говорю, что нам не
следовало этого делать. Я просто констатирую факт, только и всего.
- Дойдем мы когда-нибудь до сути? - закричала Джойс, которой, конечно,
не терпелось поскорее удрать на улицу. - Если тут есть суть.
- Дойдем, дойдем, нахальная обезьянка, - сказала мама, которую Джойс
уже успела вывести из себя. - Только ты все же не забывай, что это
как-никак были деньги дяди Фила. А теперь вот Он Ушел От Нас Навсегда. -
Тут все домочадцы, собравшиеся на совет, помрачнели, и мама прикусила
язык, сообразив, что сморозила глупость.
Доктор, человек раздражительный и усталый, был очень рассержен
безвременным уходом дяди Фила. Сердце у дяди Фила никуда не годилось, и
доктор строго предупредил маму и папу, что лекарства дяди Фила, которые
тот принимает во время приступов, должны быть всегда под рукой. Но во
вторник утром кто-то переставил коробку с лекарствами на каминную доску, и
он не смог ее достать, когда начался последний, роковой приступ. Понятно,
все спрашивали и переспрашивали друг друга, но никто не припоминал, чтобы
ставил туда эту коробку, и всем было очень неловко и даже, можно сказать,
противно. Вышло это случайно, доктор ни на что такое не намекал, но
все-таки кто-то из них проявил большую небрежность. И никуда не денешься:
все они по разным уважительным причинам были рады или по крайней мере
чувствовали облегчение от того, что дяди Фила больше нет с ними. Он не
любил их, и мало сказать, что они отвечали ему взаимностью. Даже мама
никогда его по-настоящему не любила. Папа кое-как терпел его - не больше.
А младшие члены семьи, те просто не выносили и побаивались язвительного
старикашки с длинным острым носом и еще более острым языком, ненавидели
его неторопливые движения и стойкое упорство, с которым
