Поллис Х Х - Игра Мечом
X. X. Поллис
Игра мечом
Был противный осенний день.
Сорокалетний математик, преподаватель топологии в
университете (который он презирал), истерзанный
осточертевшими ему студентами и страхами, что все
существенное, сто он мог бы сделать в жизни, он уже
совершил, врезался в группу студентов, раздающих цветы и
рекламные буклеты, и не успел поднять выпавший из рук
портфель, чтобы продолжить свой путь и закончить по дороге
составление текста заявления об отставке, как взгляд его
упал на неряшливо одетую девушку, и он тут же страстно
полюбил ее.
Желая избавится от наваждения, он нагло спросил ее:
- Вы разве из моей группы элементарной топологии?
Та, лизнув кончиком языка малиновое мороженое, которое
держала в руке, ответила без тени на шутку:
- Вы, должно быть, ненормальный. Не видите разве, что я
не студентка, а бродячая цыганка-гадалка. - И, протянув ему
лизнуть мороженое, добавила: - Если у вас есть куда пойти,
то пойдемте, я вам погадаю.
Математик, конечно, понимал, что никакая она не цыганка,
ибо современная урбанизированная романи (1) никогда не
позволит себе быть такой неряшливой и грязной, как эта
девушка. Он был уверен, что она его разыгрывает, но у него
было так противно на душе, что он сказал:
- Ладно, цыганка! Пойдем ко мне и там займемся гаданием
так, что небу жарко станет, а другим завидно.
И взявшись за руки, они ушли на глазах сорока изумленных
свидетелей. Студенты - бунтари, но в своей среде строго
придерживаются кодекса чести и скорее умрут, чем донесут о
чем-то какому-нибудь полицейскому или хотя бы декану
факультета, вот почему даже столь наглое попрание
общественной морали преподавателем, когда он бесцеремонно
увел к себе студентку, осталось без замечаний, и о нем
никому не было сообщено.
Придя домой, математик первым делом отправил девушку в
ванную помыться, и когда она вышла из ванной, свежевымытая
со своими расчесанными на две косы темно- каштановыми
волосами, то стала похожа на юную девочку-скаутку.
Потом она ушла.
Когда на следующий день он, проходя по пустырю, снова
встретил ее, то она опять была, как обычно, грязной, а в
руке держала другой стаканчик фруктового мороженого.
Ни слова не говоря, они взялись за руки и направились
прямо к нему на квартиру. Поздно вечером, после того, как
они вместе помылись в ванной, молодая дочь Евы, вытирая
полотенцем свои волосы, невнятно пробормотала:
- Знаешь, милый, я сегодня зашла к проректору и сказала
ему о нас.
Он испытывал такое несказанное чувство удовольствия, что
воспринял крушение своей карьеры ученого с радостью.
- Прекрасно, болтушка! А на что мы теперь будем жить?
- Я, конечно, не цыганка-гадалка, - отвечала она, - но я
в самом деле как-то раз выступала в ярмарочном балагане. У
меня был номер, когда меня, закрыв в корзину, протыкали
шпагой, и я оставалась живой. Как ты смотришь, не стать ли
тебе индусским факиром-фокусником? Мы бы нашли какую-нибудь
бродячую труппу и вместе с ней совершала гастрольные
поездки.
- Бог ты мой! - вскричал тополог. - Да я могу делать
почище фокусы, чем этот. Я давно не занимался технической
работой, но у меня есть лабораторная разработка, что я готов
хоть сейчас подготовить цирковой номер. Пойдем-ка со мной в
университетский виварий, что в подвале псих-фака, и я покажу
тебе такое, что ты не поверишь?
- Что ж, попробуй, мой бэби, я ты удивишься, сколь
многому я могу поверить, - отвечала его возлюбленная.
Она отправились к вонючим клеткам, в которых содержатся
подопытные зве
