Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Пинчон Томас - К Тебе Тянусь, О Диван Мой, К Тебе


ТОМАС ПИНЧОН
К Тебе тянусь, о Диван мой, к Тебе...
Классический трактат о Лености мы находим в "Сумме теологии" Фомы
Аквинского. Он отнес Леность, или "acedia", к числу семи основных
("capitalis") грехов. Фома уточнял, что использует слово "capitalis" в
значении "первичный" или "стоящий во главе", ибо подобные грехи порождают
другие. Но в этом эпитете сквозила дополнительная, зловещая, темная
коннотация, которая лишь усугубляла силу аргументов Фомы - ведь "capitalis"
также означало "достойный тяжкого, смертельного наказания". Отсюда эквивалент
этого термина - "смертный".
Но позвольте, не перебор ли это - карать смертью за нечто столь
легковесное, как Леность? Вообразите себе разговор в какой-нибудь
средневековой камере смертников:
- Послушай, извини за любопытство - за что они тебя решили вздернуть?
- Да как обычно - напоролся на фараонов, когда не надо. И так уж вышло,
что уложил я половину шерифовых людей трехдюймовыми стрелами из моего
двухаршинного лука с автоподачей. Так что, видимо, за гнев. Ну, а теб за что?
- Э-э... вообще-то... ну, гнев тут ни при чем...
- Ха! Ты, видно, из этих, что по статье "Леность"?
- ... и вообще я этого не делал...
- Никто ничего не делает, фрайер, слышь, скоро уж и обед подадут. Ты часом
не писатель будешь?
Излишне уточнять, что писатели считаются коронными специалистами по
Лености. К ним постоянно обращаются - не только за бесплатными советами по
этой части, но и с более лестными просьбами: выступить на Симпозиуме по
проблемам Лености, возглавить Комиссию по делам Лености, дать показания в
качестве эксперта на Слушаниях по вопросу Лености. Этот стереотип в
значительной мере порожден тем фактом, что писатели часто вынуждены работать
на условиях постраничной оплаты и жестких сроков - следовательно, уж нам-то
доподлинно должна быть известна взаимозависимость между временем и деньгами.
Вдобавок имеется весь этот роскошный пласт фольклора о "страхе белого листа"
(или состоянии "творческой заторможенности", когда писать хочется, но не
можется) - недуге, который порой разрешается драматично и без предупреждения
(совсем как запор) и (может, поэтому?) находит сочувственный отклик в сердцах
широких читательских масс.
Однако на деле "страх белого листа" - это всего лишь познавательная
экскурсия в страну смертного греха, который этот комплекс, собственно, и
порождает. Как и всякий из прочих шести грехов, Леность считается праматерью
целого семейства менее значительных, так называемых "простительных" грехов,
как-то: Праздность, Вялость, Телесное Неспокойствие, Непостоянство и
Пустословие. Точный смысл латинского термина "аcedia" - уныние, сознательно
направленное на самого себя, отвернувшееся от Господа. Это дефицит духовной
решимости, который, сам себя распаляя, вскоре ввергает человека в состояние,
именуемое на нашем языке "комплексом вины" и "депрессией", а в итоге загоняет
нас в тупик, где мы уже на все готовы (то есть на все мелкие грешки и
заблуждения), лишь бы увильнуть от неприятных ощущений.
Но отпрыски Лености, при всей своей "неправедности", не всегда дурны, как,
например, то, что Фома Аквинский именует "Непокоем Духовным" (когда "без ладу,
без складу преследуешь несколько целей враз"): если это качество "принадлежит
силе воображения, ...оно именуется любопытством". И, как доказывает история,
именно в подобные моменты своих мысленных странствий писатели и создают
удачные, иногда даже лучшие свои вещи: находят ключик к проблемам формы,
получают советы из





Содержание раздела