Персиг Роберт М - Лайла (Исследование Морали)
Роберт М. Пёрсиг
Лайла
Исследование морали
Посвящается Уэнди и Нелл
Часть 1 1
Лайла не сознавала, что он здесь. Она крепко спала и очевидно видела
какой-то страшный сон. В темноте он слышал скрип её зубов и почувствовал,
как тело её вдруг повернулось, когда она боролась с какой-то только ей
видимой угрозой.
Свет из открытого люка был настолько слабым, что скрывал следы
косметики и возраста. Она была похожа на херувима, на девчушку со светлыми
волосами, широкими скулами, курносым носиком и обыкновенным детским лицом,
которое казалось настолько знакомым, что вызывало естественное влечение. У
него возникло ощущение, что, когда наступит утро, она распахнет свои
небесно-голубые глаза, и они засверкают радостью в предвкушении нового
солнечного дня, улыбающихся родителей и возможно бекона, шипящего на
плите. Сплошное счастье.
Но все будет совсем не так. Когда Лайла откроет похмельные глаза, она
увидит черты седого мужчины, которого даже не помнит - с кем встретилась в
баре накануне вечером. Тошнота и головная боль могут вызвать у неё
некоторое раскаяние и презрение к себе, но не очень уж сильные, подумал он
- такое с ней бывало уже много раз - и она медленно будет соображать, как
ей вернуться к той жизни, какую она вела до встречи с этим человеком.
Она пробормотала что-то вроде "Берегись!" Затем промычала нечто
нечленораздельное, отвернулась, натянула на голову одеяло, чтобы закрыться
от холодного воздуха, которым тянуло из открытого люка. Койка на кораблике
была настолько узкой, что повернувшись, она вновь прижалась к нему, и он
почувствовал её тело во весь рост и ощутил её тепло. Прежняя страсть вновь
охватила его, и он перекинул на неё руку так, что в ладони оказалась её
грудь - полная, но слишком мягкая, как нечто перезрелое, готовое вот-вот
испортиться.
Ему захотелось разбудить её и снова взять, но при этой мысли в нем
поднялось какое-то печальное чувство, которое и помешало ему сделать это.
Чем больше он колебался, тем сильнее нарастала печаль. Ему захотелось
узнать её получше. Всю ночь его не покидало чувство, что он где-то видел
её раньше, давным-давно.
Казалось, эта мысль прояснила всё. Теперь печаль навалилась на него
целиком, смешалась с темнотой в каюте и слабым синеватым светом из люка
сверху. Там вверху были звезды, окаймленные квадратом люка так, что
начинали двигаться, когда яхту покачивало. На мгновенье пропала часть
Ориона, затем появилась вновь.
Скоро вернутся все зимние созвездия.
В ночном воздухе отчетливо слышалось движение машин по мосту вдалеке.
Они направлялись в Кингстон, где-то там вдалеке на утесах над рекой
Гудзон. А яхта причалила здесь, в этой крошечной речушке по пути на юг.
Времени оставалось немного. На деревьях вдоль реки почти не было зелени.
Большинство пожухлых листьев уже опало. За последние несколько дней
порывы ветра прокатывались с севера вниз по реке, внезапно сметая листья с
веток вверх в воздух, и те летели спиральными стаями красного и бордового,
золотого и бурого, неслись по реке, оседая на воду на пути корабля, пока
тот шел вниз по фарватеру, окаймленному бакенами. Здесь почти не было
других судов. Несколько лодок у причалов вдоль берега казались одинокими и
заброшенными теперь, когда лето уже кончилось, а хозяева их занялись
другими делами. Над головой все время маячили косяки уток и гусей,
летевших по ветру с севера, из канадской Арктики. Многие из них были еще
птенцами, когда он начал это путешествие из средиземного океана, озера
Верхнего
