Пеппероу Юджин - Стопроцентный Американец
Юджин Пеппероу
Стопроцентный американец
"..."Россия? Ну что ж, страна как страна, не хуже
многих других. У нее есть, правда, очень крупный
недостаток-она непохожа на Америку."
Из частной беседы сенатора М. Хоффа
Начало этой истории положил много лет назад Исаак Гобровский, ставший на
следующий день после прибытия в Америку Айзеком и "потерявший" последнюю
букву свое" фамилии. Айзек Гобровски, хоть и не избавился до конца жизни
от сильного акцента и манеры жестикулировать при разговоре, тем не менее
очень легко акклиматизировался в Нью-Йорке, куда он прибыл из Одессы в
1916 году с тремя рублями в кармане, годовалой дочерью и чахоточной
беременной женой, родившей ему здорового крикливого младенца через два
месяца после приезда в США. Новорожденный был наречен Робертом и
зарегистрирован в нью-йоркской мерии, став таким образом по месту рождения
полноправным гражданином Соединенных Штатов Америки. Его отец очень
гордился этим фактом и уверял своих соседей по дому, что "мальчик
обязательно станет президентом этой великой страны, или я ничего не
понимаю в детях". Мать малыша умерла от туберкулеза через восемь месяцев
после его рождения, так и не научившись говорить по-английски, проклиная
до последней минуты день, когда она села на пароход, увозивший ее от
Родины.
Для самого Исаака "родина" не была таким конкретным понятием, как для его
несчастной жены. В ежедневной спешке и суете, вечной погоне за призрачным,
ускользающим, как горизонт, завтрашним днем ему некогда было задумываться
над этим. Да и где она - Родина? В чужой, презирающей его, зачастую
враждебной России, обрекавшей на бесправное, полунищенское существование
или на полумифической земле предков - Палестине, где он был никому не
нужен и где его никто не ждал? А может быть, Родина там, где само
существование его и детей не будет зависеть от всех и каждого, а,
наоборот,-все эти другие будут зависеть от него, простого бедного еврея с
Молдаванки? Бедного!? Нет, вот именно, что не бедного! Только большие
деньги, богатство могли дать Исааку независимость, власть над людьми и
уважение к нему, а значит, и уважение к самому себе. И в погоне за
деньгами он сорвал с места свою кроткую, больную жену, ждущую третьего
ребенка, простился с плачущими родителями и отплыл "палубным" классом на
"Генерале Гранте" в такую далекую, пугающую, но сулящую золотые горы
предприимчивому человеку Америку.
За неделю до отплытия случилось несчастье: тяжело заболела одна из
двойняшек Гобровских-Соня. Она родилась на полчаса позже своей сестры Дины
и была слабее той. За год она дважды переболела воспалением легких и вот
теперь опять! Врач, вызванный к девочке за три дня до отплытия,
категорически заявил, что ребенок не перенесет дорогу, особенно на палубе.
Ревекка валялась в ногах мужа, умоляла отложить отъезд, не губить дочь, но
в глазах Исаака тлело желтое безумие. Если что-то и могло остановить его
на пути к Америке, то только смерть. Его собственная смерть, но не дочери
или жены. Через три дня, оставив медленно угасающую Соню на руках своих
стариков-родителей, Исаак Гобровский поднялся по трапу громадного
парохода, толкая перед собой рыдающую Ревекку со старшей дочерью на руках.
Он обещал родителям, что через год, если Соня выживет, приедет за ней, но,
хотя Соня и выжила, судьба рассудила иначе. Грянула Февральская революция,
за ней Октябрьская, следом, почти неизбежная спутница
революций-гражданская война. В Одессу вошли оккупационные войска
союзников. Вся
