Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Пеннак Даниэль - Собака Пес


ДАНИЭЛЬ ПЕННАК
СОБАКА ПЕС
Аннотация
«А! Наконецто, открыл всетаки глаза, — сказала Черная Морда, склоняясь над ним, — нуну, давно пора! Не больното ты красив, но живуч, ничего не скажешь! Это, знаешь ли, редкий случай, чтоб утопленный щенок выжил.»
В этом мире, где несчастных собак постоянно подстерегают опасности: падающие холодильники, ревущие автомобили, ловцы бродячих животных и просто злые люди, выжить — уже большое дело. Но просто выжить — этого мало. У каждой настоящей собаки есть в жизни главная цель.

Маленький пес, герой этой книги, пройдет долгий путь от свалки под Ниццей до парижской квартиры, прежде чем достигнет этой цели — воспитает себе настоящего друга. Об этом — фантастичная и одновременно правдивая история, рассказанная французским писателем Даниэлем Пеннаком
Посвящается:
Пеку, Кану, Луку, Диане, Фанту, Сюзи, Бенжамену, Убю, Малышу, Альбе, Свану, Биби, Боло, Джулиусу, Блэки, J.B., Уапи, Ксанго, а также всем собакам, оказавшим мне честь своей дружбой.
Глава 1
— Чтоб какаято бродячая собака мне тут еще привередничала!
Это верещит Перечница. У нее ужасно пронзительный голос. Ее слова рикошетом отскакивают от стен, от потолка, от пола кухни. Вперемешку со звоном посуды. Слишком шумно.

Пес не вникает. Он только прижимает уши и ждет, когда это кончится. Да что там, он и не такое слыхал!

Что его обзывают бродячей собакой — это его не особо волнует. Да, он был бродячей собакой, ну и что? Он этого никогда не стыдился. Так уж оно есть.

Но до чего всетаки пронзительный у Перечницы голос! И сколько же можно тараторить! Если б достоинство не требовало стоять на всех четырех лапах, Пес зажал бы передними уши.

Но ему всегда претило подражать людям.
— Ну, будешь ты есть или нет?
Нет, не будет. Он стоит перед миской, весь сжавшись, — сущий меховой комок, глухой и немой.
— Прекрасно, дело твое, о'кей, ладно, как хочешь, но учти, — вякает Перечница, — ничего другого не получишь, пока это не съешь.
В этот самый миг дверь отворяется, и прямо перед Псом, в двух сантиметрах от его носа, возникают огромные ботинки Потного.
— Что тут за ор?
А вот это совсем другой голос. Он с рокотом вырывается из огромного тела Потного, и слова катятся по кухне, как камни лавины, или, вернее, — поскольку лавин Пес никогда не видал — как старые пружинные матрацы, сломанные телевизоры и холодильники по откосу Вильневской свалки под Ниццей.

Очень тяжелое для Пса воспоминание. Об этом еще будет речь.
— Да Пес этот! Не желает есть похлебку.
— Ну и нечего подымать такой гвалт. Запри его в кухне, и все. Съест, куда денется!
Огромные ноги поворачиваются, и Потный скрывается, ворча:
— Достал меня этот цуцик…
«Цуцик» — это то же, что и «собака». Есть еще целая куча всяких слов, и тоже не слишком лестных: «ублюдок», «кабысдох», «зараза» и прочее. Пес их все знает; он давно уже не обращает на них внимания.
— Понял? В кухне будешь сидеть! Всю ночь! Пока все не съешь!
Вот уж напугала! Как будто Псу когданибудь разрешалось спать не в кухне! Как будто ему хоть раз позволили ночевать на ковре в гостиной, теплом и курчавом, как баран, или на кресле в прихожей с его давнимпредавним коровьим запахом, или на кровати Пом…
Ледяной кафель кухни ему хорошо знаком, спасибо большое. Ничего нового. Цокцук, цукцок, Перечница выходит на своих каблуках (таких же острых, как ее голос), и — хлоп! Дверь закрывается. И тишина.

Долгая тишина ночи.
Глава 2
Не то чтобы ему не хотелось есть. Нет. Не то чтобы похлебка была плохая. Тоже нет. Похлебка как похлебка.





Содержание раздела