Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

О'санчес - Лук И Варианты


О'Санчес
Лук и варианты
"Если командир узла неожиданно вошел в каптерку и четверо находящихся
там воинов срочной службы вздрогнули,... - взор Пашки Стародуба
торжественнен и строг, но Лук по опыту знает, что Пашка не выдержит и
задолго до конца анекдота сам начнет улыбаться и подхохатывать: один только
этот анекдот он уже слышал из Пашкиных уст трижды... - то это значит, что
они картежники."
Пашка и Лук -- можно сказать, друзья, несмотря на то, Пашка служит на
год дольше: он дед и кочегар, вдобавок, а Лук -- хотя уже воин второго
периода службы -- все еще первогодок, "молодой". Их объединяет любовь к
чтению, высокоумственным рассуждениям ни о чем и прерванное гадским
военкоматом веселое студенческое прошлое.
Голова Пашки со времен института туго забита химическими формулами и
доморощенными приемами карате. Луку химия до лампочки, а в Пашкино карате он
не очень-то верит. Но что такое карты -- знает не понаслышке: покер и
"ленинградка", разновидность преферанса, немало поспособст-вовали нежданному
расставанию с вузовскими стенами. Да, пулю писать приятнее, чем курсовую...
Однако Лук убежден, что не карты и не академическая задолженность по
матстатистике (единственная!) явилась причиной его схимы и не аморалка,
которую предметно доказать так и не удалось, и не пьянки с сопутствующими
драками (общага -- это общага, декан и его поддеканники тоже были
студентами, у них тоже есть память и сердце, и печень).
Нет и еще раз нет... Где-то там, в бдительных универовских дебрях,
созрело мнение, что Лук балуется антисоветчиной, книжечками... Да не только
сам травится ими, но и разговорчики соответствующие ведет... То есть -- он
заводила, паршивая овца в здоровом стаде. А иначе чем объяснить тот факт,
что все в их большой и пестрой компании удержались на плаву, лишь один
Лук... А ведь ему прозрачно намекали -- делом доказать высокое комсомольское
самосозание. Ну, раз нет -- иди-тко в народ, да послужи, языкастый.
"Если командир узла неожиданно вошел в каптерку и трое находящихся там
воинов срочной службы вздрогнули..., - "то это марксистский кружок" --
перебивает Лук.
Но Пашка не готов просечь чужой юмор, он весь во власти своего
рассказа. Гора свежего шлака на полу трещит и ядовито дымится, Пашка рукавом
утирает круглый, обритый к дембельскому приказу, череп и садится рядом с
Луком -- перекурить, пока шлак чуть остынет. Однако и Лукова реплика не во
вред: тем самым легче его будет опровергнуть, да и краски получатся
посвежее...
"Нет, это значит, что они бухарики. Ну, то есть они бухали, а он их
застукал."
Лук ухмыляется свежему воспоминанию: Пашка тоже апрельский и буквально
на той неделе они тут же, в Пашкиной кочегарке, поздней ночью справили
сдвоенный день рождения, окропили водочкой. Весь батальон был на учениях,
кочегаров это не касалось, а Лук тоже каким-то чудом остался в части.
Гульнули они славно: за полчаса приняли без закуски по поллитра на рыло;
Пашка упал в подсобке, оставив котлы на попечение младшим кочегарам, Лук, не
помня себя, сумел незамеченным добраться до казармы и даже нашел свою койку.
Да-а... Пробуждение было ужасным: под утро узел неожиданно вернулся с
учений, старшина Петрик досыпать никому не позволил, а приказал готовиться к
бане, хорошо хоть сам ушел домой. Лука штормило и тошнило так, что даже деды
и сержанты не стали ни о чем таком спрашивать бледно-синего бойца, решили
отложить на попозже.
Всей радости от бухалова -- вспомнить, как оно было, кто что творил и
где вал





Содержание раздела