Олдисc Брайан - Геликония 1 (Весна Геликонии)
Брайан ОЛДИСС
ВЕСНА ГЕЛИКОНИИ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЮЛИЙ
Вот как Юлий, сын Алехо, пришел в страну под названием Олдорандо, где
его потомки стали процветать в те лучшие дни, которые вскоре наступили.
Юлию сравнялось семь лет, и он уже был практически взрослый мужчина.
Он сидел, согнувшись, под кожаным пологом вместе со своим отцом, устремив
взор в пустынный простор земли, которая даже тогда называлась Кампанилат.
Он стряхнул с себя легкую дремоту после того как отец ткнул его локтем в
бок и хрипло произнес:
- Буря затихает.
Сильный ветер с запада дул уже три дня, неся с собой снег и льдинки с
Перевала. Он заполнял весь мир воющим свистом, подобно громоподобному
голосу, которого не мог понять человек, и превратил весь мир в серо-белый
мрак. Выступ, под которым был устроен полог, плохо защищал от сильных
порывов ветра. Отцу и сыну ничего не оставалось, как лежать, закутавшись в
шкуры, дремать, изредка отправляя в рот куски копченой рыбы, и слушать,
как над их головами неистовствует стихия.
По мере того как ветер стихал, усиливался снегопад. Снег падал
густыми хлопьями, извиваясь, подобно парящему перу над безрадостной
пустыней. Хотя Фреир стоял высоко в небе, - ведь охотники находились в
пределах тропиков, - оно казалось застывшим. Над их головами переливалось
всеми красками позолоченной шали сияние, концы которого, казалось,
касались земли, тогда как его складки поднимались все выше и выше, исчезая
в свинцовом зените небосвода. Сияние давало мало света, не говоря уже о
тепле.
Отец и сын поднялись, повинуясь инстинкту, потянулись, топая ногами и
энергично хлопая себя по крепким туловищам. Никто не проронил ни слова.
Говорить было не о чем. Они знали, что йелки уже скоро появятся. Им уже
недолго оставалось нести эту вахту.
Хотя местность была пересеченной, снег и лед придавали ей весьма
невыразительный вид. Позади находилось возвышение, покрытое, как и все
здесь, белым саваном. Только на севере проглядывала темно-серая мрачная
полоса, где небо в кровоподтеках сливалось с морем. Взоры мужчин были все
время устремлены на восток. Когда они немного согрелись, то вновь уселись
на шкуры, погрузившись в томительное ожидание.
Алехо сел, положил свой локоть, облаченный в мех, на камень, и
засунул большой палец глубоко в рот под левую щеку. Тем самым он
поддерживал вес своего черепа, упираясь пальцем в скульную кость и защищая
глаза согнутыми пальцами в перчатках.
Сын его отличался меньшим терпением. Ему не лежалось на шкурах,
сметанных на скорую руку. Ни он, ни его отец не были рождены для этого
вида охоты. Охота на медведя - другое дело. На медведя охотились еще их
отцы, там, на Перевале. Однако сильный холод, которым дышали проходы на
Перевале, выгнал их вместе с больной Онессой на эти равнины с их более
мягким климатом. Вот почему Юлий был так неспокоен, так возбужден.
Его больная мать и сестра находились всего в нескольких милях от них.
Его дяди, вооруженные копьями из слоновой кости, отправились на санях к
замерзшему морю. Юлию очень хотелось знать, как они пережили эту
многодневную бурю. Может быть именно сейчас они пируют, собравшись вокруг
бронзового котла, в котором варится рыба или куски тюленьего мяса. При
мысли о мясе, таком шершавом на языке, во рту у него навернулась слюна.
Сглотнув ее, он ощутил мясной привкус, а в животе, в голодном желудке,
екнуло.
- Смотри! - локоть отца коснулся его руки.
Высокая, цвета железа, стена быстро поднималась к небу, отчего все
покрылось тенью, превратившис
