О'Коннор Фрэнк - Примазался
Фрэнк О'Коннор
Примазался
Перевод М. Загота
Когда мама сказала, что какой-то Дэнис Корби придет "поиграть с нами"г
мы с Сузи сразу должны были понять - ничего путного из этого не выйдет. С
кем играть нам и так хватало, и все ребята были из хороших семей. Но уж
такая наша мама: увлекающаяся, щедрая, готовая слушать любые небылицы.
Может, это не так уж и плохо, но в порыве благотворительности она
раздавала не только свои вещи, но и наши. Стоило только отвернуться, она
уже тут как тут. Смотришь, то игрушка пропала, то старое пальто, а то и
башмаки - она все отдавала нищим, которые частенько топтались у наших
дверей. В общем, как говорила Сузи, никакой жизни не было.
Но мы были еще несмышленыши и клюнули на ее удочку: к вам придет
хороший мальчик, которому скучно одному, поиграйте вместе на холме. Вот уж
купились мы так купились! Короче говоря, в субботу утром, часов в
одиннадцать, заявляется: примерно мой ровесник, только чуть покрупнее;
круглое, как тарелка, лицо, и большие зеленые глаза таращит. Я как увидел
его, сразу понял - не нашего круга. Я даже сначала принял его за
посыльного.
- Чего тебе? - спросил я.
- Меня мать послала поиграть с вами, - ответил он, скривившись, и стало
ясно - он тоже от этой выдумки не в восторге.
- Ты Корби, что ли? - удивился я.
- Чего-чего? - переспросил он, а потом отвечает: - Да.
Я даже сразу не разобрался - глухой он или дурачок, а может, то и
другое.
- Мама! - крикнул я. - Смотри, кто пришел, - а сам думаю: она-то его
хоть раньше видела или пригласила не глядя?
Нет, оказывается, видела, потому что сразу засияла и повела его в дом.
Он снял кепку, вошел в гостиную и, услышав, как грохочут его подбитые
гвоздями башмаки, пошел дальше на цыпочках.
Вот напасть какая - хоть плачь! Этот малый не знал ни одной игры, а
когда мы вышли играть с Хорганами и Райтами, я даже растерялся - надо
как-то объяснить появление этого "хвоста", вроде бедного родственника!
Когда мы сели обедать, он положил локти на стол и, словно не замечая
тарелку, принялся глазеть на нас.
- Тебе не нравится обед, Дэпис? - спросила мама.
Нас она никогда об этом не спрашивала.
- Чего-чего? - вытаращился он на нее. Я уже заметил, что он говорит
"чего-чего" просто так, чтобы выиграть время. - Почему, ничего.
- Тебе надо есть как следует, - заметил папа. - Ты же вон какой большой.
- А чем тебя обычно кормит мама? - спросила мама.
- Супом.
- Если хочешь, я налью тебе тарелку.
- Налейте.
- А что бы ты хотел на обед? Я тебе приготовлю.
- Желе.
Ни "пожалуйста", ни "спасибо". На его месте я, наверное, уже схлопотал
бы от отца по затылку, а этому субчику, значит, сплошные поблажки -
говори, что хочешь, ешь, что нравится. Он только и поклевал немного
картошки с подливкой.
После обеда мы пошли в детскую показать ему игрушки. Но он шарахнулся
от них, как за столом - от вилки и ножа.
- У тебя что, своих игрушек нет? - спросил я.
- Нет.
- А где ты живешь? - спросила Сузи.
- В Постройках.
- Ну и как, хорошо там?
- Ничего. - Все у него было ничего.
Но я-то знал, что это за "Постройки", потому что каждый день проходил
мимо них по дороге в школу. И было там совсем не "ничего". Там было плохо.
Живет одна беднота, детишки босиком бегают, а женщины целый день сидят на
крылечке и точат лясы.
- А брат или сестра у тебя есть? - допытывалась Сузи.
- Нет. Только я да мать... да еще тетушка Нелли, - добавил он, чуть
помолчав.
- А кто это - тетушка Нелли?
- Моя тетя. Она живет в деревне. Иногда к нам приезж
