О'Коннор Фрэнк - К Делу Эдипа
Фрэнк О'Коннор
К делу Эдипа
Перевод И. Разумовской и С. Самостреловой
Наблюдать судебное разбирательство между мужем и женой - все равно что
смотреть представление об Эдипе.
Вы заранее знаете - что бы ни произошло - у мужчины никаких шансов нет,
ведь каждый судья отличается комплексом сверхпривязанности к матери и
любой адвокат, защищающий мужа, мог бы с таким же успехом вести дело Эдипа.
Рассказывают, что единственным примером того, как смертный чуть было не
одолел посланниц Немезиды, может служить процесс, на котором Мики Джо
Спиллейн защищал своего земляка, Лайнема, чья жена подала в суд, обвиняя
мужа в обычных прегрешениях: в жестоком обращении с ней и в супружеской
измене. Разрешение на раздельное жительство - вот все, чего она могла
добиться, да большего она и не хотела, но даже для этого необходимо было
убедить суд, что муж с ней действительно жестоко обращался, а в наши дни,
когда мужская удаль хиреет, представить подобные доказательства не так
легко, как кажется.
Однако у миссис Лайнем на этот счет затруднений не было. Измены муж ее
не скрывал, он чуть ли не похвалялся ею, а для доказательства его
жестокого обращения с женой требовалось только доставить ответчика на
скамью подсудимых. Лайнем был крупный, видный мужчина с угрюмым и
сумрачным лицом - один из тех ирландцев, кто производит впечатление людей
тихих, на самом же деле такие, как он, могут в порыве великодушия отдать
вам последнюю рубашку, но тут же и отдубасить до бесчувствия за самую
ерундовскую шутку насчет политики.
Его жена, опрятная, маленькая, похожая на мышь женщина, сохранила
хрупкий поникший девичий облик; она была ростом вполовину меньше мужа и
втрое тоньше его, с лица ее не сходило выражение озабоченности.
Она трогательно старалась произвести хорошее впечатление: склоняя
маленькую головку, так внимательно прислушиваясь к вопросам адвоката,
будто он говорил пофранцузски, и, отвечая, вела себя в том же духе:
напрягала свой монотонный тихий голос и подкрепляла ответы
неопределенными, слабыми жестами.
Сразу было видно, что судья О'Мира от нее без ума.
- Подойдите сюда, мадам, чтобы нам лучше было вас слышно, - сказал он
ей, указав на место рядом с собой. Бедняга О'Мира являл собой трудный
случай: он страдал не только комплексом сверхпривязанности к матери, но и
высоким давлением.
Раз или два, давая показания, миссис Лайнем бросала на мужа
извиняющиеся взгляды, но он взирал на нее с такой мрачной ненавистью, что
жуть брала. Большинство мужей, услышав в суде, как они якобы издеваются
над своими женами, приходят в замешательство, но Лайнем ни на кого не
обращал внимания и глядел на жену так, будто дивился, почему он, черт
возьми, в свое время не взял топор и не прикончил ее разом.
- А потом что он сделал? - обратился к миссис Лайнем ее адвокат
Кенефик, выспросив во всех подробностях - про каждую чашку, про каждый
стул - сведения о разгроме дома.
- Он меня обозвал... нужно ли мне повторять как, милорд?
- Нет, нет, мадам, - ободряюще отозвался судья, - напишите.
Секретарь дал ей бумагу и карандаш. Миссис Лайнем писала, поднимая
глаза к потолку, так же медленно и вдумчиво, как говорила. Потом она
вручила бумагу секретарю, а тот передал ее судье. О'Мира, не меняя
выражения лица, прочел написанное и переслал записку адвокату. Том Лайнем,
почернев от бешенства, прошептал что-то своему поверенному Квилу, но Квил
только покачал головой. Это дело с самого начала было ему не по душе и,
будь на то его воля, он уладил бы в
