О'Коннор Фрэнк - Гений
Фрэнк О'Коннор
Гений
Перевод Н. Рахмановой
1
Бывают дети - гогочки от природы, но я был гогочкой по убеждению. Мама
рассказала мне про гениев; мне захотелось стать гением, и я пришел к
выводу, что драться и вообще грешить опасно. Ребятишки в районе Бэррака,
где я жил, дрались постоянно. Мама называла их дикарями, она говорила, что
мне нужны приличные товарищи и, как только я дорасту до школы, они у меня
непременно заведутся. Я выработал себе такой прием:
когда кто-нибудь лез на меня с кулаками, а убежать я не мог, я
забирался на ближайшую ограду и оттуда пронзительным голосом верещал про
Иисуса нашего Христа и хорошие манеры. Мой прчьм имел целью привлечь
внимание и обычно действовал безотказно: противник несколько секунд
ошалело глядел на меня, прикидывая, успеет ли он долбануть меня головой о
мостовую, пока его не схватили, а потом, прокричав что-то вроде "гогочка
чертов", убегал с возмущением прочь. Мне не нравилось, когда меня обзывали
гогочкой, но все-таки я готов был терпеть это прозвище, лишь бы не драться.
Я чувствовал себя этакой несчастной дворнягой, вроде тех, что бродили
по нашей округе и бросались наутек, если кто-нибудь к ним приближался.
Поэтому я всегда старался подружиться с ними.
Я любил тихие игры, и мне нравилось мирно катить перед собой мячик по
мостовой, но потом я обнаружил, что любой мальчишка, который присоединялся
ко мне, свирепел и начинал оттеснять меня плечом. Я предпочитал играть с
маленькими девочками - они хотя бы не дрались без конца, но зато в
остальном я находил их скучными, тем более что они не обладали
сколько-нибудь солидным базисом полезной информации. Из женщин мне, в
сущности, нравились только взрослые, и моим лучшим другом была старая
прачка мисс Куни, побывавшая в сумасшедшем доме и очень набожная.
Именно она рассказала мне все про собак. Она готова была бежать целую
милю за тем, кто на ее глазах побил животное, и даже ходила жаловаться в
полицию, но там знали, что она сумасшедшая, и не обращали внимания на ее
жалобы.
Это была женщина с грустным лицом, седыми волосами, скуластая и
беззубая. Я часами сидел в жаркой, наполненной паром кухне, пока она
гладила, и листал ее религиозные книги. Она тоже меня любила и выражала
уверенность, что я стану священником. Я не отрицал, что, возможно, стану
епископом, но о епископах она, кажется, была невысокого мнения. Я говорил,
что я много кем мог бы стать, даже трудно выбрать, но мисс Куни лишь
улыбалась в ответ. Она-то считала, что гений может быть только
священником, и больше никем.
В целом, я склонялся к тому, чтобы сделаться путешественником. Наш дом
стоял на площадке между двумя дорогами, расположенными одна над другой. Я
выходил из дому, шел милю верхней дорогой вдоль Бэррака, сворачивал влево
по любой из поперечных улочек и возвращался назад, в сущности, не покидая
одной и той же мостовой. Просто удивительно, сколько ценных сведений
давала одна такая прогулка. Придя домой, я записывал мои приключения в
книгу под названием "Путешествия Джонсона Мартина, с большим количеством
карт и иллюстраций, Айриштаун Юниверсити пресс сшил. 6 г.
нетто". Я собирал также "Айриштаунский песенник для использования в
школах и институтах, составленный Джонсоном Мартином". Песенник содержал
слова и музыку моих любимых песен. Я тогда еще не знал нот, но я
срисовывал их отовсюду, где они мне попадались, отдавая предпочтение
нотному стану перед слоговой нотной системой, так как нотный стан на
письме красивее.
Но кем я бу
