Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

О'Генри - Персики


О. Генри
Персики
Медовый месяц был в разгаре. Квартирку украшал новый
ковер самого яркого красного цвета, портьеры с фестонами и
полдюжины глиняных пивных кружек с оловянными крышками,
расставленные в столовой на выступе деревянной панели
Молодым все еще казалось, что они парят в небесах. Ни он,
ни она никогда не видали, "как примула желтеет в траве у
ручейка"; но если бы подобное зрелище представилось их
глазам в указанный период времени, они бесспорно усмотрели
бы в нем - ну, все то, что, по мнению поэта, полагается
усмотреть в цветущей примуле настоящему человеку.
Новобрачная сидела в качалке, а ее ноги опирались на
земной шар. Она утопала в розовых мечтах и в шелку того же
оттенка. Ее занимала мысль о том, что говорят по поводу ее
свадьбы с "Малышом Мак-Гарри в Гренландии, Белуджистане и на
острове Тасмания. Впрочем, особого значения это не имело.
От Лондона до созвездия Южного Креста не нашлось бы боксера
полусреднего веса, способного продержаться четыре часа - да
что часа! четыре раунда - против Малыша Мак-Гарри. И вот
уже три недели, как он принадлежит ей; и достаточно
прикосновения ее мизинца, чтобы заставить покачнуться того,
против кого бессильны кулаки прославленных чемпионов ринга.
Когда любим мы сами, слово "любовь" - синоним
самопожертвования и отречения. Когда любят соседи, живущие
за стеной, это слово означает самомнение и нахальство.
Новобрачная скрестила свои ножки в туфельках и задумчиво
поглядела на потолок, расписанный купидонами.
- Милый, - произнесла она с видом Клеопатры,
высказывающей Антонию пожелание, чтобы Рим был поставлен ей
на дом в оригинальной упаковке. - Милый, я, пожалуй, съела
бы персик.
Малыш Мак-Гарри встал и надел пальто и шляпу. Он был
серьезен, строен, сентиментален и сметлив.
- Ну что ж, - сказал он так хладнокровно, как будто речь
шла всего лишь о подписании условий матча с чемпионом
Англии. - Сейчас пойду принесу.
- Только ты недолго, - сказала новобрачная. - А то я
соскучусь без своего гадкого мальчика, И смотри, выбери
хороший, спелый,
После длительного прощанья, не менее бурного, чем если бы
Малышу предстояло чреватое опасностями путешествие в дальние
страны, он вышел на улицу.
Тут он призадумался, и не без оснований, так как дело
происходило ранней весной и казалось мало вероятным, чтобы
где-нибудь в промозглой сырости улиц и в холоде лавок
удалось обрести вожделенный сладостный дар золотистой
зрелости лета.
Дойдя до угла, где помещалась палатка итальянца,
торгующего фруктами, он остановился и окинул презрительным
взглядом горы завернутых в папиросную бумагу апельсинов,
глянцевитых, румяных яблок и бледных, истосковавшихся по
солнцу бананов.
- Персики есть? - обратился он к соотечественнику Данте,
влюбленнейшего из влюбленных.
- Нет персиков, синьор, - вздохнул торговец. - Будут
разве только через месяц. Сейчас не сезон. Вот апельсины
есть хорошие. Возьмете апельсины?
Малыш не удостоил его ответом и продолжал поиски... Он
направился к своему давнишнему другу и поклоннику, Джастесу
О'Кэллэхэну, содержателю предприятия, которое соединяло в
себе дешевый ресторанчик, ночное кафе и кегельбан.
О'Кэллэхэн оказался на месте. Он расхаживал по ресторану и
наводил порядок.
- Срочное дело, Кэл, - сказал ему Малыш. - Моей старушке
взбрело на ум полакомиться персиком. Так что если у тебя
есть хоть один персик, давай его скорей сюда. А если они у
тебя водятся во множественном числе, давай несколько -
пригодятся.
- Весь мой дом к твоим у





Содержание раздела