Нельсон Джон - Все Из-За Диккенса
Джон Нельсон
ВСЕ ИЗ-ЗА ДИККЕНСА...
Я хоть и был новичком в полиции, но работал с Аланом Хайтом, оп-ытным
патрульным с десятилетним стажем и весьма необычной личнос-тью.
Низкорослый, с выцветшими карими глазами и русой шевелюрой, состоявшей из
трех вихров, он ни разу не причесался и не посмотрел в зеркало за те две
недели, что мы проработали в паре. Алан всегда носил свежие сорочки, но
все остальные предметы его одежды пребывали в ужасном состоянии. Он редко
общался с сослуживцами в участке, и они, похоже, не обращали на него
внимания. Но если уж кому-то случалось заговорить с ним, то не иначе как
на удивление почтительно.
Почти каждый день мы с Аланом по несколько раз выезжали на вы-зовы. Чаще
всего приходилось разбираться с дорожными происшествия-ми, семейными
ссорами, заявлениями о кражах и так далее. Таковы уж будни полицейского.
По пути к потерпевшим Алан неизменно разглаголь-ствовал о книгах: от
новейших детективов, которые он считал неимоверно тоскливыми, до трактатов
по новейшим теориям эволюции живой приро-ды. Почему-то его особенно тянуло
именно на них.
Однажды нас вызвали на происшествие, о котором и пойдет речь. Это был
первый смертельный случай за время моей службы.
В одной из квартир большого дома в небогатом районе раздался выстрел. На
шум прибежал сосед и долго колотил в дверь, но никто не открыл. Вскоре
появился домовладелец, тоже услышавший выстрел, и открыл дверь запасным
ключом. В мягком кресле посреди комнаты сидел обитатель квартиры. На
голове его зияла рана, неподалеку валялся пис-толет двадцать второго
калибра. В ожидании нашего приезда домовладе-лец и сосед, как могли,
отбивались от любопытных, норовивших загля-нуть в квартиру. Дабы не
возбуждать нездорового интереса, на голову и плечи покойного набросили
пальто.
Мы с Аланом насилу протиснулись сквозь толпу. Ни слова не гово-ря, Алан
шагнул к жертве, сорвал пальто и принялся дотошно осматри-вать труп. Я
взглянул на окровавленную голову и отвернулся. И как это Алану удается
сохранять равнодушие, не выказывая ровным счетом ни-каких чувств? Впрочем,
тогда я еще многого не понимал. И мало знал Алана. Пока он осматривал
квартиру, я очищал коридор от зевак, а потом вернулся и, наконец-то,
спокойно окинул взглядом комнату. Тесная гости-ная со стеклянной дверью на
балкон. Слева крошечный обеденный стол, за ним - узкий альков, служивший
кухней. Коридор справа вел в спальню - во всяком случае, я так
предполагал. Меня удивило книжное изобилие на стеллажах вдоль стен. Почти
никакой другой мебели в доме не было, только кресло, в котором сидел
покойный, да письменный стол, завален-ный всякой всячиной. На одном краю
возвышался небольшой бюст Чарл-за Диккенса, посередине стояла пишущая
машинка. Остальное простран-ство занимали стопки бумаг и книг - общим
счетом не меньше десятка. На стене, у которой стоял стол, не было книжных
полок: тут размещался огромный встроенный радиоцентр.
Как и следовало ожидать, Алан изучал книги с большим вниманием и явным
интересом. Я решил пристальнее взглянуть на тело, но и на этот раз меня
хватило ненадолго: даже малокалиберный пистолет может на-делать серьезных
разрушений, когда из него стреляют в упор.
Передо мной сидел мужчина лет шестидесяти пяти, с обширной плешью,
маленького роста и немоверно тощий. Сомневаюсь, что при жиз-ни он мог
похвастаться хорошим здоровьем.
- Как его зовут? - спросил я домовладельца.
- Эндрю Торнтон.
Я снова взглянул на покойника.
- Что довело его до этого?
- Поня
