Мюррей Уилл - Последний Крестоносец
thriller Уилл Мюррей Последний крестоносец "The Final Crusade" 1989, перевод с Л. Хлопова
ru Nike nike@sendmail.ru Far manager, Colorer plugin for Far, hands http:///mysuli.aldebaran.ru 1.0 Уилл Мюррей
Последний крестоносец
Пролог
В тот день, когда умер аятолла, ракета, пущенная моджахедами из движения "Халк", упала на площади Майдан-сепах, в самом центре Тегерана, едва не попав в лавку торговца коврами, иссушенного годами старика Масуда Аттаи.
Как только пыль рассеялась, Масуд вознес молитву Аллаху, но, заметив появившуюся в задней стене трещину, забормотал проклятия. Портрет аятоллы, обтянутый траурным крепом, который Масуд повесил всего лишь час назад, лежал на полу с разбитым вдребезги стеклом.
Он поискал взглядом гвоздь – его нигде не было.
Масуд вышел наружу и, зажав пальцами нос, чтобы не чувствовать запах пожарища, стал обшаривать груды щебня. После почти десятилетней войны с Ираком, а теперь еще и налетов иранских контрреволюционеров, даже гвозди были на вес золота.
Наконец среди развалин Музея национального искусства и археологии он нашел то, что нужно – большой гвоздь с массивной квадратной шляпкой. Вернувшись домой, Масуд деревянным молотком вколотил находку в стену на новом месте.
Он как раз вешал портрет аятоллы, когда в лавку зашла женщина. Масуд сразу же понял, что она чужеземка: вопреки исламским обычаям, ее лицо не было закрыто чадрой. Платье женщины закрывало ноги ниже колен, но икры и щиколотки оставались бесстыдно открытыми.
Масуд поймал себя на том, что уставился на нее. Как давно он не видел женских ног – наверное, с тех пор, как произошла революция.
К изумлению старика, гостья осведомилась о его здоровье на безупречном фарси.
Ответив на приветствие, Масуд поинтересовался, не ищет ли она какой-нибудь особенный ковер.
– Нет, – покачала головой чужеземка.
– У меня есть превосходные ковры, – настаивал старик.
Взгляд женщины остановился на портрете.
– Такой огромный гвоздь для такого маленького портретика!
– Имам заслуживает всего самого лучшего, – нахмурился хозяин.
– Да еще и старинный!
– Я нашел его у Музея археологии. Преступники – столько ценных вещей лежит среди обломков!
– У музея, говорите? Тогда это может быть все что угодно, даже реликвия.
– Гвоздь как гвоздь, – пожал плечами Масуд Аттаи.
Женщина с видимой неохотой повернулась к ковру для молитвы. Когда она нагнулась, платье обтянуло плавную линию бедер. Роскошная женщина, подумал Масуд.
В ней чувствуется порода.
Со знанием дела она пощупала угол ковра.
– А мамлукские ковры у вас есть? – спросила женщина, выпрямляясь.
– Увы, нет, – ответил старик. – С пятого года не было ни одного.
Она не удивилась. Очевидно, покупательнице было отлично известно, что теперь в Иране летосчисление шло с начала революции.
– Я еще зайду, – сказала она и вышла из лавки. На ее хорошеньком личике не было и тени страха.
Следующая ракета взорвалась через несколько секунд. Она уничтожила зеленую мечеть на улице Фирдоуси, как раз в той стороне, куда направилась женщина.
Выглянув в дверной проем, Масуд успел заметить, как его покупательница свернула в проулок и удалилась быстрым деловым шагом. Мелькнувший профиль казался задумчивым. Никаких других чувств на этом лице не отражалось, и Масуд попытался представить, каково было бы остаться с ней наедине прохладной весенней ночью…
Вернувшись в лавку, он обнаружил, что из-за взрыва портрет аятоллы покосился. Поправив раму, Масуд стер рукавом приставшую к квадратной шляпке гвоздя пыль. Обыкновенный гвоздь. Почему та женщина так им заинтересова
