Мрожек Славомир - С Приветом От
СЛАВОМИР МРОЖЕК
С приветом от...
Привет! Это я, ваш бессмертный, вечный, универсальный кретин.
Я был всегда, я побывал везде. Но только теперь мне по-настоящему
хорошо, я под охраной, и виды на будущее у меня лучше, чем когда-либо
в прошлом.
Ибо настало время двух непреложных истин: от них мне и хорошо - так
хорошо, как никогда прежде.
Во-первых, признано бесспорным фактом, что меня нет. Так же, как и
дьявол, я себя отлично чувствую в этом широко объявленном небытии. Из-
вестно ведь, что дьявол (кстати, мой кузен) - мастер перевоплощений,
он лишь изредка и неохотно выступает в собственном обличье и хорошо
знает почему. Всеобщая уверенность в том, что его нет, дает ему макси-
мальную свободу действий. Точно так же и в моем случае. Вы только пре-
бывайте в уверенности, что меня нет, дети мои, а я уж в долгу не оста-
нусь.
О том, что меня нет, объявлено не в лоб, но мне-то все едино. Мое
небытие есть следствие весьма благородных побуждений и высоких целей.
Никто меня не принимает в расчет, но для меня это и лучше. Мое небытие
есть побочный продукт, случайный результат - подобно тому как в меди-
цине новые и весьма интересные случаи заразы суть незапланированный и
нежелательный итог искоренения заразы традиционной, следствие иммуни-
тета микробов к новым лекарствам. Экология также изобилует подобными
примерами. Короче говоря, когда объявили, что все люди равны, - из
этого следовало, что никто никого не глупее. А стало быть, надлежало
признать, во имя равенства, либо что все одинаково глупы, либо что все
одинаково умны. Но выбор этот, по существу, никакой не выбор, так как
обе альтернативы в равной степени идиотские. Однако, щадя самолюбие
масс, избрали вторую.
Другая бесспорная истина, укрепляющая мое здоровье, - это убеждение
в том, что идеология (хотелось бы сказать - та или иная, да нельзя,
поскольку речь идет всегда об одной идеологии - той, которую выбираешь
как свою) автоматически наделяет разумом субъекта, который ее выбрал.
При этом все идеологии свалены в две отдельные кучи, именуемые "левая"
и "правая". Сегодня невозможно развернуть газету, включить радио, пос-
мотреть и послушать, что говорит и показывает телевидение, поболтать с
кем-нибудь, даже с самим собой, чтобы все - ну буквально все - не на-
зывалось "левым" или "правым". Никто уже не спрашивает, умно это или
глупо, честно или нечестно, возвышенно или низко, мелко или крупно,
открытое это или закрытое, редкое или частое, мягкое или твердое,
круглое или угловатое, сухое или липкое, прямое или кривое, пахучее
или вонючее, стоит оно или бежит, живет или сдохло, говорит, рычит или
молчит, ядовито ли или хорошо на вкус, рептильное оно, пернатое, а мо-
жет, пушное? Бог мой, сколько вопросов, можно задавать их до бесконеч-
ности - ведь мир бесконечно богат. Ан нет, остался только один вопрос:
"прогрессивное или реакционное", "левое" или "правое"?
Такое обеднение, такое оскудение, такая пустыня, такая смерть разу-
ма и восприятия человеческого совершились прежде всего там, где уже
настало царство идеологии, а потом двинулись в остальной мир и расп-
ространяются повсеместно.
Господин Мрожек не читает "Красную звезду", потому что давно знает
ее назубок. Пока еще он просматривает "Интернэшнл геральд трибюн", но
и то все более бегло, так как многое из того, что пишется в этой газе-
те, он мог бы продекламировать наизусть, еще не начав читать. Слишком
многое, все больше и больше - оттого-то ему так скучно, и все скучнее
и скучнее.
