Монтанари Джанни - Ad Majorem Dei Gloriam
Джанни Монтанари
AD MAJOREM DEI GLORIAM
Перевод И. Горачина
[* К вящей славе Господней (лат.) - девиз Ордена иезуитов.]
Вестфалия, 16 марта, 11 час. 30 мин.
Крепость, стоящай на небольшом возвышении посреди сгоревшей пустынной
равнины, казалась чудовищным желтым песчаным пирогом со множеством
отверстий, словно лакомка-ребенок натыкал пальцем, чтобы украдкой
попробовать белое, пышное тесто.
Углубление и щели, точно раны, четко видневшиеся на гладкой стене из
льдобетона, были оставлены трехсотпятимиллиметровыми снарядами коммунистов,
которые непрерывно обстреливали крепость с расстояния нескольких
километров. Но, чтобы быть точным: кроме вентиляционных шахт не было ни
одного настоящего отверстия, потому что сводчатые шестиметровые стены
Великолепно выдерживали град снарядов; зачастую даже гранаты отскакивали от
них и взрывались во рву, окружающем стены; но по крыше, состоящей из
чудовищного двухметровой высоты блока напряженного бетона, появились
признаки разрушения.
Снаружи блок выглядел желтоватой плоскостью, усеянной более или менее
глубокими царапинами, но те немногие, кто пересекал внутренний двор,
замечали, что щели день ото дня становились шире и что из некоторых уже
сыплется пыль.
В окруженной крепости не слышно ни грубых шуток солдат, ни точных
приказов фельдфебелей, ни звуков ежедневной смены караула, ни барабанного
боя, зовущего на обед или перекличку. Воздух между толстыми, белыми стенами
тоже кажется завезенным из другого мира, из замкнутого темного
пространства, где трудно дышать; он царапает горло, как едкий дым, и
заглушает звук голосов. Это такой воздух, как и тот, который всегда
находится в гробу вместе с трупом.
Единственный непобедимый хозяин этого воздуха - смерть.
Высокочтимый святейший патер Антонио де Гуэвас находился в весьма
затруднительном положении, которое он не мог назвать отчаянным только
потому, что он был верующим человеком. Он знал политкомиссара Грушикова,
командующего Девятой Ленинградской дивизией, и легко мог представить себе,
какая судьба ожидает его людей, если они сдадутся. Он все еще читал приказ,
полученный несколько часов назад.
В осаде крепости принимало участие девять тысяч человек, которые, по
всей видимости, были отлично вооружены.
Тяжелая полевая артиллерия, примерно десять 155/45-батарей, 203/25
гаубиц и мортир, множество пушек и самоходных орудий и два соединения
танков Т-49.
Как ему защититься с его двумя тысячами человек, у которых очень мало
снаряжения и которые не могут ответить?
Он был готов выдержать бесчисленные атаки шесть месяцев, но теперь
роты противника стали осторожнее и обстреливали крепость с должного
расстояния, не подвергая себя опасности.
Патер Антонио уронил листок на стол и сцепил руки.
Почему Рим не отвечает?
Крепость была узловым пунктом северной оборонительной линии, и, если
врагу удастся прорваться в этом месте, он достигнет Парижа прежде, чем его
остановят.
Патер Антонио несколько лет назад посетил Париж, и это было одно из
самых светлых воспоминаний в его жизни; он стоял на широких белых ступенях
Нотр-Дам, полный благоговения и невероятного удивления. Гигантская белизна
устремлялась в голубое небо, поражая великолепием каждой своей детали, и
дарила его кровоточащему, измученному многомесячными боями в Африке сердцу
сладкое чувство мира и уюта, меланхолическое мгновение мистического
восторга, которого он никогда больше не сможет забыть.
Патер Антонио опустил руки, поднялся и глубоко вздохнул. В этом
лишенн
