Мисима Юкио - Газета
МИСИМА ЮКИО
ГАЗЕТА
Молодой муж Сатоко вечно занят. Вот и нынче вечером, пробыв с женой до десяти,
он опять садится за руль, желает ей спокойной ночи - и мчится на очередную
встречу.
Муж у Сатоко - киноактер. Хочешь не хочешь, а приходится Сатоко терпеть все эти
ночные, деловые его свидания, на которые он никогда не берет ее с собой. Давно
уже привыкла она ловить такси и уезжать в одиночку домой, в кварталы Усигомэ.
Дома ждет двухлетний ребенок...
И все-таки в этот вечер Сатоко вдруг захотелось слегка прогуляться.
Как страшно теперь возвращаться одной, среди ночи, в атмосферу их дома.
Неотвязная мысль - о том, что следы крови, как ни оттирали, все еще проступают в
гостиной...
Вчера, наконец-то, закончились невыносимые хлопоты и суета, не передать словами!
- после всего, что случилось. И Сатоко все же надеялась, что весь сегодняшний
вечер, когда обоим так важно было развеяться, муж будет с ней до конца. Но -
продюсер пригласил-таки его поиграть поздно ночью в маджян, и сегодня он уже
вряд ли вернется домой.
Сатоко была по-настоящему красивой девушкой. За свой маленький рост и
чрезвычайную впечатлительность еще в школе заработала она себе прозвище -
"Терьер". Беспрестанные страхи и переживания по мелочам не дали ей располнеть.
Отец у Сатоко был директором кинокомпании; так вышло, что дочь влюбилась в
киноактера - и дело увенчалось удачным браком.
Помимо обыденных развлечений, настоящей страстью Сатоко было состраданье чужим
невзгодам. Хрупкость натуры ее проступала, как на картине, в хрупкости тела и
тонких чертах лица.
И весь сегодняшний вечер воспоминанья о том, как муж, повстречав в ночном клубе
приятеля с женой, с азартом и во всех подробностях рассказывал о происшедшем,
отравляли ей настроение.
Природа наделила Сатоко богатым воображением. Супруг же ее, молодой красавец в
костюме американского покроя, были лишен его начисто. Повидимому, если
воображение - неотъемлемая часть работы, вовсе не обязательно обладать им на
досуге...
- Ну, что я вам расскажу! Совершенно идиотская история! - старался перекричать
оркестр ее красавец-муж, размахивая руками. - Месяца два назад меняют нам няньку
для нашего малыша. Вместо нее является баба вот с таким животом - чтоб себе пузо
так раскормить, никаких денег не хватит! "Это, - говорит, - у меня растяженье
желудка..."
И вот позавчера, уже заполночь, спим это мы с Сатоко в нашей гостиной. Вдруг
слышим из детской - вопли какие-то, рыдания нечеловеческие... Вскочили мы - и
туда. А там эта нянька: вцепилась руками в живот и орет во все горло, а рядом
малыш перепуганный стонет. Я ее - "что случилось?!" - спрашиваю. А она мне
дрожащим таким голосом в ответ: "Рожаю я, кажется..."
Ну, я тут перепугался! До сих пор-то мы были просто уверены, что живот у нее
такой здоровый из-за растяжения! Вот и поплатились теперь за свою беспечность...
Подняли мы ее, за руки поддерживаем; так втроем и доковыляли кое-как до
гостиной. Там, уже на свету, глянул я на нее - и перепугался пуще прежнего: весь
ее белый фартук стал прямо бурым от крови!
Закатываю ковер, стелю одеяло какое-то старое, укладываю ее. Она липкая вся, в
поту, и на лбу все вены повыступали... А пока врача вызывали - она и родила уже.
Вся гостиная была в крови - ну точно как катастрофа...
- М-да, ну и гадючку же вы пригрели! - вставил слово приятель.
- Так она же все спланировала с самого начала! Чистая лиса! И что один ребенок
уже в доме есть, и пеленок полно; и что гадость такую лучше проделывать в доме
