Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Метьюрин Чарлз Роберт - Мельмот Скиталец


Чарлз Роберт Метьюрин
Мельмот скиталец
Перевод А. М. Шадрина
КНИГА ПЕРВАЯ
Глава I
Он жив еще? Так покажи мне, где он,
Я тысячи отдам, чтоб только глянуть.
Шекспир {1}
Осенью 1816 года Джон Мельмот, студент Дублинского Тринити колледжа
{2}, поехал к умирающему дяде, средоточию всех его надежд на независимое
положение в свете. Джон был сиротой, сыном младшего из братьев; скудных
отцовских средств едва хватало, чтобы оплатить его пребывание в колледже.
Дядя же был богат, холост и стар, и Джон с детства был приучен смотреть на
него с тем противоречивым чувством - притягательным и вместе с тем
отталкивающим, когда страх смешивается с желанием: так мы обычно смотрим на
человека, который, по уверению наших нянек, слуг и родителей, держит в руках
все нити нашей жизни и в любую минуту властен либо продлить их, либо
порвать.
Джона вызвали в усадьбу, и ему пришлось незамедлительно отправиться в
путь.
Красота местности, по которой он проезжал, - это было графство Уиклоу
{3} - не в силах была отвлечь его от тягостных мыслей: иные из них были
связаны с его прошлым, большинство же относилось к будущему. Причуды дяди,
угрюмый его нрав, странные слухи, ходившие по поводу его многолетней
затворнической жизни, ощущение собственной зависимости от этого человека -
все это стучалось в его мозг тяжелыми, назойливыми ударами. Для того чтобы
отогнать их, он старался приободриться, выпрямлялся на своем месте в
почтовой карете, где он был единственным пассажиром, выглядывал в окно,
смотрел на часы; ему казалось, что на какое-то мгновение он освобождается от
всех этих неотвязных мыслей, но образовавшуюся вдруг пустоту нечем было
заполнить, и тогда ему невольно приходилось снова приглашать их себе в
спутники. Когда человек так настойчиво сам зазывает к себе врагов, то
неудивительно, что они очень скоро одерживают над ним победу. И чем ближе он
подъезжал к Лоджу - так именовалось поместье старого Мельмота, - тем тяжелее
становилось у него на душе.
Воспоминания об этом страшном дяде начинались с самого раннего детства,
когда мальчику то и дело приходилось выслушивать бесчисленные наставления:
ничем не докучать дядюшке, не подходить слишком близко, не задавать никаких
вопросов, ни при каких обстоятельствах не перекладывать с раз и навсегда
отведенных для них мест табакерку, колокольчик и очки, не допускать, чтобы
блеск золотого набалдашника дядюшкиной трости ввел его в смертных грех -
взять ее в руки, и, наконец, быть до чрезвычайности осторожным и, совершая
опасный переход - до середины комнаты и обратно, не натолкнуться на груды
книг, глобусы, кипы старых газет, болванки для париков, трубки и табакерки,
не говоря уже о подводных камнях в виде мышеловок и нагромождений покрытых
плесенью книг под креслами, и не забыть отвесить последний почтительный
поклон, уже стоя в дверях, после чего осторожно и неслышно закрыть их и
спуститься вниз по лестнице, едва касаясь ногами ступенек.
Вслед за тем ему вспоминались школьные годы, когда на рождество и на
пасху за ним посылали лохматого пони, над которым потешалась вся школа, и он
без всякой охоты ехал в Лодж, где ему целые дни приходилось просиживать
наедине с дядюшкой, не говоря ни слова и не шевелясь до тех пор, пока фигуры
их не начинали походить на дона Раймонда и на призрак Беатрисы из "Монаха"
{4}, а потом - смотреть, как тот вылавливает тощие бараньи кости из миски с
жиденьким супом, остатки которого он протягивал племяннику с совершенно
излишним уже предостережение





Содержание раздела