Матесон Ричард - Выпей Крови Моей
Ричард Матесон
ВЫПЕЙ КРОВИ МОЕЙ
Прослышав о сочинении Жюля, жители квартала окончательно
уверились в его сумасшествии. Подозрения на этот счет име-
лись давно. От его пустого взгляда бросало в дрожь, грубый
гортанный голос не вязался с тщедушным видом, бледность кожи
отпугивала детей, да и сама кожа висела на нем как неживая.
Он ненавидел солнечный свет.
А уж его желания окружающие воспринимали вообще как ди-
кость. Жюль хотел быть вампиром.
Тут все как один заговорили о том, что родился он в ночь,
когда ветер с корнями вырвал деревья. Что родился он с тремя
зубами. Что зубами он хватался за грудь матери и с молоком
всасывал кровь. Говорили о том, что с наступлением темноты
он кудахтал и лаял в своей детской кроватке. Что пошел он в
два месяца. Что имел привычку сидеть, уставившись на луну.
Вот о чем говорили люди.
Жюль, единственный ребенок в семье, постоянно вызывал
беспокойство родителей, быстро заметивших отклонения в его
развитии. Ребенок казался им слепым из-за своего отсутствую-
щего взгляда, но врач рассеял их опасения. Кроме того, по
мнению врача, Жюль, имея такую крупную голову, мог быть либо
гением, либо идиотом. Он оказался идиотом.
До пяти лет ребенок не вымолвил ни одного слова. Но од-
нажды, во время ужина он сел за стол и произнес слово
"смерть". Родители не знали, радоваться ли им или горевать.
В конце концов они решили, что Жюль вряд ли понимает значе-
ние этого слова.
Но Жюль понимал.
С того самого момента он начал впитывать каждое сказанное
ему слово, слова на вывесках, слова из журналов и книг, в
результате чего его словарный запас вырос настолько, что ок-
ружающие поражались. Но Жюль не только запоминал слова, но и
придумывал свои собственные. По сути, придуманные им слова
состояли из нескольких слов, слитых воедино, и обозначали
то, что Жюль чувствовал, но не мог выразить обычными слова-
ми. Когда другие дети играли на улице, Жюль обыкновенно си-
дел на крыльце дома. Он сидел на крыльце, таращился на тро-
туар и придумывал слова.
До двенадцати лет Жюль в общем-то не доставлял никому
неприятностей. Но без них, конечно же, не обошлось. Однажды
его застигли в парке в тот момент, когда он раздевал Оливию
Джонс. В другой раз он был обнаружен за вскрытием котенка на
собственной кровати. Но между этими скандальными происшест-
виями прошли годы, и о них забыли. В целом, в этот период
жизни Жюль окружающим был всего лишь неприятен.
Школу он посещал, но учить ничего не учил, проведя в каж-
дом классе по два-три года. Все учителя знали его по имени.
По некоторым предметам, например, чтению и письму, Жюль имел
почти блестящие знания. По другим же был безнадежен.
Однажды в субботу двенадцатилетний Жюль пошел в кино. На
"Дракулу". После фильма, выходя из зала в толпе мальчиков и
девочек, он напоминал пульсирующий комок нервов. Придя до-
мой, Жюль на два часа заперся в ванной комнате. Родители ко-
лотили в дверь, грозили, но он им так и не открыл. Когда он
все-таки вышел из ванной и уселся за стол ужинать, палец у
него был забинтован. Лицо его выражало удовлетворение.
Утром следующего дня Жюль пошел в библиотеку. Было воск-
ресенье, и он весь день просидел на ступеньках в ожидании,
что ее откроют. Но этого не произошло, и он ни с чем вернул-
ся домой. В понедельник утром он вместо школы снова пошел в
библиотеку. На полках он нашел "Дракулу". Взять почитать
книгу он не мог, потому что не имел читательского билета, а
чтобы стать читателем библиотеки, надо было привести
